Характерные черты французской аграрной истории

Яркие доказательства древности сеньориального порядка на нашей земле дает нам язык. Прежде всего топонимика. Очень многие названия наших французских деревень образованы от личного имени, к которому прибавляется суффикс, означающий принадлежность. Среди человеческих имен, которые входят в эти слова, встречаются, как мы видели, и германские. Но другие, встречающиеся более часто (с прибавлением различных суффиксов), являются более древними: кельтскими или римскими. Эти последние, лишенные, разумеется, всякого этнического значения, свидетельствуют всего лишь о повсеместном (после завоевания) использовании ономастики завоевателей. Например, от галльского имени Бренное (Brennos) произошел Бреннакум (Brennacum), из которого мы сделали Берни (Berny) или Бренак (Brenac); от латинского Флорус — Флориакум (Floriacum), давший, среди прочих вариантов, Флери (Fleury) и Флорак (Florae). Это не только французское явление: многие итальянские деревни, если ограничиться только ими, также сохранили в течение веков память о первоначальных эпонимах. Но нигде — насколько позволяет об этом судить современное состояние сравнительных исследований — этот обычай не был так распространен и устойчив, как в Галлии. От кого же, как не от вождей или сеньоров, получили многие населенные пункты свое название? Больше того, в то время как в германских языках нарицательные имена, служащие для обозначения сельского поселения, намекают на окружающую его ограду (town или township) или же (если рискнуть как-то объяснить это) вызывают лишь представление об объединении людей (dorf), галло-римский язык прибегал для этой цеди к термину villa, который в классической латыни означал, в сущности, сеньорию — крупную собственность, включавшую, как правило, и домен, и держания. Из него произошло сначала ville, a значительно позднее — village (при помощи уменьшительного суффикса, который должен был указывать на отличие мелких сельских поселений от крупных городских, которые одни могли теперь носить название ville). Как нам лучше доказать, что большинство деревень с самого начала имели сеньора? Я думаю, следует допустить, что средневековые сеньоры, несмотря на множество превратностей и, само собой разумеется, конфискаций, были через посредство владельцев римских вилл подлинными наследниками древних вождей галльских деревень.

Но покрывали ли сеньории во франкскую эпоху всю Галлию? Вероятно, нет. По всей видимости,- тогда еще существовали мелкие земледельцы, свободные от всякого оброка и барщины (за исключением, разумеется, тех повинностей, которые шли королю или его представителям) и подчинявшиеся при обработке своих земель (по крайней мере во многих местах) только общинным сервитутам, бывшим основой аграрной жизни. Эти люди жили или в своих отдельных деревнях, или рядом с держателями вилл, в одних с ними поселениях и на тех же самых землях. Мелкие собственники этого рода всегда существовали в римском мире (в Галлии, где с давних пор господствовала сельская «клиентела», их, может быть, было меньше, чем, например, в Италии). После вторжений их число, несомненно, увеличилось за счет германцев, поселившихся на галльской земле. Впрочем, нельзя считать, что все варвары или большинство их жили вне сеньориальной организации; уже на своей прежней родине они имели привычку, как об этом свидетельствует Тацит, повиноваться и приносить «дары» (приношения) деревенским вождям, которые были уже совсем готовы превратиться в сеньоров. Абсолютно невозможно даже приблизительно выяснить соотношение между населением в целом и владельцами крестьянских аллодов (аллодом называлась уже в раннее средневековье, а также и в дальнейшем земля, не знавшая над собой никакого верховного вещного права). Зато ясно видно, что независимости аллодистов постоянно угрожала опасность в силу того положения вещей, которое восходило, по меньшей мере, к последним временам Римской империи. Постоянные смуты, привычка к насилию, необходимость покровительства более сильного, которую испытывал каждый человек, злоупотребления властью, проистекавшие из-за слабости государства и весьма легко узаконивавшиеся обычаем, — все это приводило к тому, что все большее число крестьян волей-неволей попадало в сети сеньориальной зависимости. Сеньория была значительно старше франкской эпохи, но именно в это время она получает широкое распространение.

II. От крупного собственника к земельному рантье

Перенесемся теперь в 1200 год, во Францию Филиппа-Августа. Чем стала сеньория?