Характерные черты французской аграрной истории

К счастью для крестьян, французский сеньориальный класс, который полностью подчинил своей власти судебную иерархию, не обладал другими рычагами управления (как это удалось английским джентри после революции и германскому юнкерству до восстановления монархической власти). Он был лишен политической власти и управления крупными административными учреждениями. Начиная с XVII века непосредственный представитель короля в каждой провинции, монсеньор интендант, хотя он и принадлежал по своему происхождению к сеньориальному миру, постоянно соперничал в силу характера своих функций с чиновной магистратурой. Кроме того, будучи по преимуществу фискальным агентом, он должен был защищать сельские общины, бывшие основным объектом обложения, от неумеренной сеньориальной эксплуатации. В общем целью его миссии было сохранение для государя его подданных. В Англии падение абсолютизма сделало возможным распространение, в интересах Джентри, знаменитого движения огораживаний, перестройки технических методов, которое (само по себе или по своим последствиям) фактически привело к разорению или экспроприации многочисленных держателей. Во Франции аналогичное явление привело к обратным результатам — победа абсолютной монархии ограничила размах «феодальной реакции». Но только ограничила. Слуги королевской власти всегда считали сеньориальный строй одной из главных опор государства и социального порядка. Они не поняли опасности парадокса, подмеченного Фортескью уже на рубеже нового времени: на плечи крестьянина все более и более ложилась тяжесть государственного фиска, в то время как старое бремя его обязательств по отношению к сеньору, который в монархическом государстве был всего лишь частным лицом, не было уничтожено или хотя бы значительно облегчено.

* * *

Мы уже видели, что посредством права «отдельного стада», посредством «сухой травы», то есть развивая скотоводство, сеньор старался получать доходы с земли непосредственно. Еще более способствовало этой цели восстановление домена.

Во-первых, восстановление шло за счет общинных угодий. Впоследствии мы опишем превратности великой битвы за пустоши. Пока же просто напомним, что эта очень ожесточенная борьба нового времени позволила в конце концов многим сеньорам выкроить себе за счет старинных пастбищ либо обширные луга, защищенные отныне от всякого постороннего вторжения, либо прекрасные поля, приносящие хороший урожай.

Но восстановление шло также и за счет держаний, возможно главным образом за счет их. Иногда удачное использование старых обычаев давало сеньору желаемый повод. В старину земля, являвшаяся выморочным имуществом менмортабля, почти всегда продавалась, чаще всего родственникам покойного, так что в некоторых сеньориях XIII века этот обычай получил силу закона. Теперь же гораздо чаще бывало так, что там, где серваж еще сохранился, выморочное имущество оставалось за сеньором. То, что сеньор имел право присоединять к домену все бесхозные имущества, было общепризнанным.

В один прекрасный день он приказывал измерить парцеллы держателей в связи с составлением описи или землеустройства, необходимого в послевоенное время. При этом выяснялось, что некоторые парцеллы больше того размера, который признан за ними по прежним документам, то ли потому, что действительно имели место незаконные увеличения, то ли потому, что первоначальные способы межевания были слишком грубы или же за это время изменился эталон измерений (и это вернее). Эти излишние куски полей считались бесхозным имуществом и, на этом основании, законной добычей. В других случаях это было результатом «искусно» проведенного взимания недоимок, которое разоблачал один моралист XVII века. Сеньор, стремящийся округлить свой домен, обычно в течение 29 лет не требует своих рент (срок давности обычно равнялся 30 годам); в конце этого срока он «заявляет о своих правах». «Бедные люди», решившие, что им ничего не грозит, конечно, не отложили крупной суммы, которая теперь неожиданно понадобилась. Оказавшись неплатежеспособными, они обречены на конфискацию. Таким образом, наш сеньор к моменту своей смерти оказывается «владельцем почти всех земель своего прихода»^{110}.

Однако в основном сеньор воссоздавал свое крупное земельное хозяйство постепенно, при помощи самых обычных средств: покупки и обменов. В этом отношении их дело ничем не отличается от аналогичной работы многих других представителей зажиточных классов — буржуа (остававшихся еще по эту сторону подвижной границы, отделявшей разночинцев от дворянства) или даже зажиточного крестьянства, вполне готового, впрочем, усвоить буржуазный образ жизни.