Харам Бурум

Поддев указательным пальцем выступ магазина, Михаил Андреевич убедился, что обойма полна, вернул ее на место и поставил «макарова» на предохранитель.

Таковы уж были реалии нового времени – светило красной генетики вовсе не относился к числу кабинетных крыс, частенько упражняясь в стрельбе по настоящим крысам в заброшенных туннелях.

Убедившись в том, что все в полном порядке, набросил поверх комбинезона брезентовый дождевик и накинул капюшон.

Когда Корбут вновь появился на платформе и миновал блокпост, то уже не привлекал всеобщего внимания. Доктор Смерть ассоциировался у обитателей Красной Линии прежде всего с белым халатом, а пожилой мужчина в потертом дождевике был совершенно безликим – просто еще один горемыка, попавший на крючок большевистской пропаганды и понимающий, что с него уже не соскочить.

Часть первая Человеческий материал

Глава 1 Соблюдайте тишину

Дрожащий свет ламп не просто заставлял блестеть расставленные на верстаке колбы и пробирки, он придавал им загадочный и даже волшебный вид, да и сам хозяин этого внушительного химического набора выглядел кудесником. Вечно в затертом до дыр рыжем резиновом фартуке, рослый и смуглокожий, с черными и по-цыгански задорными глазами, он совсем не следил за прической, отчего спутанные космы седых волос взвивались при каждом движении, то целиком скрывая, то полностью обнажая изборожденное морщинами лицо. Было оно самым обычным. А вот руки… Если бы в мире существовал эталон точности и быстроты, то они бы служили этим эталоном. Эти руки, сплошь покрытые химическими ожогами, были созданы для того, чтобы смешивать, разливать, поджигать и тушить.

На «Автозаводской» старика называли Феррумом, а он охотно отзывался на эту кличку, возможно, даже забыв свое настоящее имя. Ходили слухи о том, что в прошлом Феррум заведовал кафедрой в крупном институте, знал химию как свои пять пальцев и при желании мог бы соорудить бомбу из крысиного хвоста.

Все, что говорил Феррум, звучало как заклинание, а все, что творил, выглядело священнодейством. Бывали, правда, и редкие случаи, когда главный химик Города Мастеров переходил на обычный человеческий язык.

– Компоненты? Мыло, бумага и полиэтилен. Инструменты? Тазик воды и крупная терка. Аккуратно измельчаем мыло. Растворяем в воде, пропитываем в этом растворе газеты. После высушивания плотненько складываем и оборачиваем целлофаном. Чем меньше воздуха внутри, тем лучше. В центр вставляем… Где же он у меня? Ага. Деревянный стержень. Дымовуха готова и…

Вездеход открыл глаза и тряхнул головой, чтобы отогнать воспоминания о Ферруме, который все-таки доигрался, когда решил перекинуться с химии на ультразвук. Стал брать пример разносторонности с Леонардо да Винчи. Убедил себя и пытался уверить других в том, что существуют некие мутанты с голосовыми связками, генерирующими мощные акустические волны. Твердил, что с их помощью можно не только расчищать завалы, но и горы свернуть. Идея фикс доконала Феррума. Он не нашел своих мутантов, сошел с ума и умер в смирительной рубашке.

Не до химии теперь. Шлепки босых ног внизу. Сопение. Они вообще когда-нибудь угомонятся? Времени у него осталось немного и если библиотекари не спят совсем или дежурят по очереди, то… Дела его плохи. У него не будет нескольких минут, чтобы найти нужную книгу. Придется убираться из Великой Библиотеки несолоно хлебавши. Такая, мать ее, химия.

Ну уж нет! Он потратил слишком много времени и сил, чтобы добраться сюда, и скорее сдохнет, чем уйдет с пустыми руками.

Вездеход подполз к краю стеллажа, на котором лежал уже три часа, и взглянул вниз. Сгорбленное существо с треугольными ушами и руками, почти достающими до пола, неспешно, по-хозяйски двигалось между рядами книг.

Когда библиотекарь оглянулся и сверкнул зелеными глазищами, Вездеходу показалось, что его обнаружили. Мутант смотрел в его сторону не больше пары секунд, но для Носова они стали целой вечностью. Он до крови прикусил губу. Не дергаться. Не паниковать. Он тоже мутант. И пусть чудище внизу раза в три больше, хитрости у него, карлика, хватит и на десяток библиотекарей.

Выродок наконец-то скрылся из вида. Вездеход сел, спустив ноги вниз. Забросил на спину свой рюкзак, повесил на плечо «калаш» с отпиленным прикладом и быстро, ставя ноги на края полок, спустился вниз.

Ориентироваться в темноте книгохранилища было непросто, и если бы не подготовка, которой Носов посвятил несколько дней, ему пришлось бы худо.

Вездеход не зря уламывал неподкупных браминов Полиса. Потратил уйму красноречия и патронов для того, чтобы получить и изучить точный план Библиотеки с поправками, внесенными побывавшими в этом аду сталкерами.

Темнота – не помеха. В данном случае она друг. Библиотечные черти, конечно же, прекрасно видят и в темноте, но… Так спокойнее.

Носов двинулся вдоль книжных полок, стараясь как можно меньше высовываться в проход.

Где-то вдалеке послышалось верещание. Вездеход остановился, дождался, пока Великая Библиотека погрузится в тишину, и продолжил свой путь.