Хардкор белого меньшинства (сборник)

– Я, – смеется, – недавно объявление в журнале видел. Про недвижимость за рубежом. Так вот, там одна контора предлагает маленький домик высоко в горах. В собственность. Уезжать туда хотя бы раз в месяц, ходить, думать, книжки умные читать…

Я поморщился.

Что-то коньячок как-то не так пошел.

Горчит, зараза.

– Лысый, какой же ты все-таки наивный осел. Думаешь, купил себе вот такую фигню – и все проблемы как рукой?

– Да нет, – пожимает плечами, – что ж я, – совсем дурак? Дело не в самом домике, а – в зоне тишины. Когда можно наедине с собой остаться…

– И ты решил, что это поможет? – морщусь.

– А почему нет? – удивляется. – Ты вон со своих рыбалок какой спокойный прилетаешь. На полном релаксе…

– Дурак ты, – фыркаю, – при чем здесь рыбалки?

– А при том! – торжествует. – Та самая зона тишины!

– О-хо-хо-хо-хо, – вздыхаю. – И ты думаешь, что у меня таким образом проблемы решаются? Они у меня, знаешь ли, старичок, только копятся…

– Значит, – пожимает плечами, – ты просто еще не нашел свой маленький домик высоко в горах. Вот и все…

Я вздохнул и разлил коньяк по стопкам.

– Ну тебя, на фиг, придурка. Давай лучше выпьем еще по сто пятьдесят да подумаем, как вечер убивать будем…

– Давай. Только я – все равно прав. А ты просто не хочешь признавать поражения в споре…

– Идиот, – смеюсь. – Прежде чем задумываться о «зонах тишины», надо в конце концов отучиться мыслить в категориях «поражение – победа». Тогда, может, что-нибудь и получится. И то – не факт…

– Вот так ты всегда, – злится. – Всегда последнее слово пытаешься за собой оставить…

Я улыбнулся и протянул в его сторону рюмку.

– Прозит.

– Прозит, – вздыхает.

Выпили.

Помолчали.

А там и остальные парни постепенно подтянулись: со своими мыслями, проблемами, историями и анекдотами.

А потом приехал Русланыч и привез с собой какую-то совершенно нереальную чачу.

Домашнюю.

Из командировки приволок, его в Грузию отправляли что-то там снимать. То ли про войну, то ли про революцию.

Неважно.

Важно, что чача была и вправду – совершенно нереальной.

И дальше вечер пошел по своему давным-давно написанному, заданному и заведенному сценарию…

…Домик в горах он все-таки через некоторое время купил.

Копил на него.

Откладывал.

Он ведь, конечно, довольно обеспеченный человек, но все-таки – не олигарх.

И даже съездил туда пару раз.

Погулял, почитал умные книги.

Послушал тишину.

А потом сдал его в аренду местной риэлтерской фирме и, слава богу, кажется больше на эту тему как-то и не заморачивается…

Очень страшная история

Когда он ворвался в паб, я как раз проигрывал Русланычу очередную партию в русский бильярд.

Сколько с ним ни играю – всегда проигрываю.

И не потому, что он лучше меня шары гоняет, нет. Когда турнир какой мутим междусобойный – бывает и так, что я этот турнир выигрываю, а Русланыч даже в тройку не входит.

А вот в личных встречах – ни в какую не получается.

И ни он, ни я не можем понять почему.

Вот и в этот раз – та же фигня…

…Мы, вообще-то, в паб в ту субботу довольно случайно заскочили.

Собирались ко мне на дачу, семьями, ну – шашлычки пожарить, винца попить, то се.

А погода – подвела.

Как со вчерашнего дня зарядил дождь со снегом, так и шел, ни на минуту не прерываясь.

В результате девчонки отправились в кино, а мы решили заскочить в паб, погонять шары, посмотреть британскую премьер-лигу, пропустить пинту-другую «Гиннеса» и скоротать тем самым время до вечера.

А уж вечером – воссоединиться с нашими половинами и рвануть куда-нибудь поклубиться.

Куда?

Доживем – увидим.

Наверняка кто-нибудь прозвонится.

Предложит программу.

Что сейчас-то себе голову забивать?

Итак, представьте себе эту мизансцену: пустой паб, два взрослых придурка лениво гоняют шары и пьют пиво в ожидании трансляции «Чарльтон» – «Ньюкасл», а бармен Андрэ не менее лениво протирает бокалы за стойкой.

И тут этот врывается.

Небритый, опухший, с безумными глазами.

Пробежал, не здороваясь, к стойке, что-то выпалил шепотом бармену, выхватил у него из рук бутылку коньяка и убежал в угол.

Вскоре оттуда раздалось активное позвякивание.

Мы переглянулись.

Вообще-то у нас не принято навязываться человеку, если сам не зовет, но тут – случай особый.

Художник все-таки.

Наш больной брат.

Нет, вообще-то он, конечно, – никакой не художник.

Оператор с телевидения.

Сашка Тропкин.

А Художник – это просто ник такой, кличка, в смысле. Это я его так прозвал, а остальные – подхватили.

Когда еще вместе на телеке работали.

Я потом оттуда по-быстрому свалил – сначала в газету, а потом и рекламное агентство свое сделал.

А он так на ящике и ошивается.

Судьба.

Да и пьет, если честно, много.

Вот и сейчас, похоже…

Переглянулись еще раз и, не сговариваясь, двинули к нему за столик.

Русланыч по дороге с барной стойки пару рюмок прихватил и Андрэ кивнул, чтоб лимон резал.

Надо же выручать товарища.

Сашка на наше появление реагировал, к счастью, вполне адекватно. Не возражал, когда я разлил нам с Русом его коньячок.

Даже чокнулся с нами и изобразил что-то типа «здрасьте».

Глядим – нет, вроде, в запой не собирается.

Тогда что случилось?

Ладно.

Расскажет.

А пока – пусть отдышится.