Харизма лидера

Может быть, это человек специфической внешности – в возрасте, крепкого телосложения, с низким голосом, – и при его появлении люди робеют, трепещут. Они переносят на него архетип, древний образ отца, и он вызывает к себе чувства, какие должен вызывать любимый отец, – комфорта, безопасности, спокойствия. А может быть, этот лидер просто продемонстрировал череду блестящих успехов. И, когда он появляется на сцене, это сразу вызывает у сидящих в зале ассоциацию со сверхуспешностью, с непобедимостью. Это условный рефлекс.

Так или иначе, этот аспект харизматического влияния связан с энергетикой лидера. С энергией, которую он накапливает в себе, которой делится с другими людьми, которую высвобождает в окружающих. Эта энергетика позволяет побеждать, вернуть уверенность в себе, в своих силах. То есть при появлении харизматика с людьми происходит некая трансформация сознания и состояния. В биографии Стива Джобса, написанной Уолтером Айзексоном, упоминается похожий эффект, который люди, окружавшие Джобса, называли «полем искажения реальности». В присутствии Джобса многие не просто вели себя по-другому. Менялись границы возможного и невозможного, которые они для себя устанавливали.

Сыграть роль в появлении особого ореола вокруг харизматика могут и необычные имя, фамилия, отчество (ведь они говорят о происхождении). Непривычно звучащие слова в действительности проще забрендировать, сделать узнаваемыми. Сначала необычное имя вызывает интерес, удивление, недоумение. Люди переспрашивают, переиначивают его на свой лад. А потом имя закрепляется. Многие музыканты и артисты для этого берут псевдонимы. Для некоторых же лидеров важно поменять имя официально. Например, упомянутый нами предприниматель Василий Бойко, отсидевший несколько лет в заключении, вышел на свободу и добавил к своей фамилии слово «Великий».

Харизматическое влияние – это наслоение внешних и внутренних, объективных и субъективных факторов. Одно подкрепляется другим. Лидер должен быть сам уверен в своей миссии, в ее правильности, в ее успехе. Но эта уверенность приходит не только сама по себе и не только путем изучения знаков судьбы. Уверенность в правоте лидера подкрепляет его окружение, его ближайшие сторонники. Зачастую это узкая группа догматичных, а порой и фанатичных функционеров. Они превозносят лидера и не терпят критики ни в свой, ни в его адрес.

Ближний круг лидера умеет отгородиться от неприятных поворотов общественного мнения и отгородить от них самого харизматика. Окружение харизматика умеет транслировать его позицию массе и транслировать лидеру поддержку массы. Оно обеспечивает сплоченность почитателей и обожателей вокруг лидера и его организации. Вся работа приближенных подкрепляет веру адептов в харизматика, убежденность в его непогрешимости, всемогуществе, проницательности и правоте.

Эта уверенность подкрепляется и непобедимостью лидера, сверхуспешностью харизматических поступков. Непобедимость тоже складывается из субъективных и объективных обстоятельств. Хорошо, если победы следуют одна за другой. Но, если время идет, а успехов не наблюдается, для харизматика крайне важно создать иллюзию побед.

В этом все харизматики опираются примерно на один и тот же механизм. Обнаруживается всеобщая беда, от которой страдает или может пострадать вся партия, вся компания, весь народ, а еще лучше – все человечество. И оказывается, что нынешняя работа лидера сосредоточена именно на том, чтобы преодолеть эту почти неизбежную катастрофу. Когда напряженное ожидание апокалипсиса достигает высшей точки, проблема объявляется успешно решенной. Чаще всего к такому способу поддержать свой авторитет прибегают лидеры религиозных сект и культов. Они успешно предотвращают провозглашенный ими самими конец света.

Успешность и непобедимость – один из главных факторов харизматического влияния. «Доказательством того, что успех составляет одну из главных основ обаяния, является одновременное исчезновение обаяния с исчезновением успеха. Герой, которого толпа только накануне превозносила, может быть на другой день осмеян ею, если его постигла неудача. Реакция будет тем сильнее, чем больше было обаяние. Толпа смотрит тогда на павшего героя как на равного себе и мстит за то, что поклонялась прежде его превосходству, которого не признаёт теперь», – писал Гюстав Лебон в «Психологии народов и масс».

Для Лебона таким поверженным харизматиком был Робеспьер. Он пользовался огромной властью и влиянием, посылая на казнь своих врагов и бывших товарищей. Но как только несколько коллег-революционеров переменили свое отношение к нему, он потерял и власть, и былой магнетизм. Толпа провожала его на гильотину такими же проклятиями, каких удостаивались его собственные жертвы. «Верующие всегда с особенной яростью разбивают богов, которым некогда поклонялись», – заключает Лебон.