Харизма

  Меня пошатнуло, как от сильного порыва ветра.

  Багама с приятным выражением на лице ждал, когда я заговорю.

  - Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, - убедившись, что голос не дрогнет, двадцатью секундами позже с образцовой вежливостью попросила я.

  Он протянул руку и коснулся моей нижней губы. Это было настолько неожиданно, что на секунду-другую я разучилась дышать. Мы так и замерли: я смотрю на него, а он кончиками пальцев касается моей губы.

  Я отпихнула его руку. Он засмеялся:

  - Что-то случилось... Харизма?

  - Больше никогда так не делайте.

  - Так - это как?

  - Мы с вами не настолько хорошо знакомы, чтобы вы позволяли себе подобные вещи.

  - А я думал - настолько.

  Я встала, чтобы уйти.

  - Харизма, не спешите. Могу я допить свой кофе, прежде чем мы отправимся в дорогу? Вы не на машине, а пообещали быть у сестры через полчаса. Где бы ваша сестра ни была, за полчаса вы не успеете. Вы только из центра будете плестись четверть часа.

  Перед глазами заклубился красный туман.

  Багама сел ровнее на стуле, улыбка шире, глаза холоднее:

  - Да бросьте вы, в самом деле! Как узнал, спрашиваете? Прочитал по вашим губам. Ну вот, разве обязательно было реагировать столь болезненно?

  Я подхватила сумку. Да, я всерьез вознамерилась уйти. Если не уйду, то брошусь на Багаму с кулаками. Будь он хоть кто - брошусь.

  - Мне, правда, неловко, но соблазн был слишком велик. Присядьте, Харизма. - Багама полез во внутренний карман куртки и положил на алую столешницу небольшую коробочку в подарочной упаковке, с маленьким бантиком сбоку. - Присядьте, - повторил он.

   Как загипнотизированная, я опустилась на краюшек стула. Группка фарфоровых воротничков за соседним столиком сосредоточенно била по клавишам ноутбуков, при этом громко переговаривалась на китайском. Пульс застрял в горле подстреленным дроздом. Я отпила сок и, прокашлявшись, спросила:

  - Что это?

  - Взятка.

  - Ха-ха, очень смешно.

  - Смешно, конечно. В этой коробочке лежит то, что обеспечит вам крепкий сон. Ваш персональный рецепт счастья.

  Стоило официантке словить мой взгляд, как она тут же отвернулась и принялась перекладывать меню, струшивать невидимые пылинки с блузки, разглядывать свой французский маникюр.

  И все же, кого она видела перед собой? Сладкую парочку? Он делает ей подарок? Не сомневаюсь, именно это и видела. Люди не любят ходить в чащу за дровами, предпочитая собирать прутики на полянке перед домом. Я еще какое-то время смотрела на официантку, потом накрыла коробочку обеими руками и приподняла крышку.

  - 'Рюгер', - известил Багама тоном человека, наблюдающего за чем-то, что вгоняет его в смертельную скуку. - Легкий, компактный, точный. На шесть патронов. Он ваш, Харизма.

  Без лишних слов я закрыла коробочку, подсунула обратно к Багаме, встала. Невидимый порыв ветра вновь пошатнул меня.

  - Всего хорошего, - пожелала я.

  - Берите пистолет.

  - Нет.

  В следующее мгновение Багама навис надо мной, сжав мою руку выше локтя. Я поняла, что таращусь на его руку, стискивающую мою. В Багаме чувствовалась мощь туго сжатой пружины: стоит ему захотеть, и пружина распрямится, сметая всех и вся на своем пути. Наверняка, все вокруг подумали, что у нас любовная ссора.

  - Я сказал - берите, - наклонившись к моему лицу, повторил он. От него пахло 'Американо', мятной жвачкой и там, глубоко под этими запахами, кое-чем интересным. Также как некоторые собаки специально обучены на поиск взрывчатых веществ, трупов, наркотиков, я могу учуять никотин.

  - Куришь? - переводя взгляд с его руки на лицо, спросила я.

  Багама моргнул раз-другой, как если бы я влепила ему пощечину. Замедленная ледяная улыбка растянула его губы - так растекается бензин в луже, становясь мутной радугой в мире, где радуги бывают только в лужах, а не в небе.

  - Одолжишь пару-тройку никотиновых пластырей? Тоже хочу создать видимость борьбы с пагубной привычкой, чтобы, когда никто не видит, оправдываясь неудачным днем, дымить как паровоз и стрелять сигареты у незнакомцев.

  А вот и гол в мои ворота. Я стиснула зубы, удерживая в глотке поток совсем неженской ругани.

  - Ну и отлично, - подвел итог Багама.

  - Послушай, ты пугаешь меня.

  Багама достал из портмоне более чем щедрые чаевые, положил на столик и придавил блюдцем. Затем взял из моей руки сумку, вместо сумки вложил в нее свою ладонь и повел в сторону выхода, словно вел сомнамбулу. Право, мне показалось это нечестным обменом: сумку в обмен на клешню наемника.

  - Ерунда собачья, - протянул он, будто напевал детскую песенку. - Реньи, ты не из пугливого десятка.

  За четверть часа мы прошли долгий путь: от госпожи Реньи к Харизме, перепрыгнули с 'вы' на 'ты', и теперь он зовет меня просто Реньи.

  - Я пойду, стану под душ и тихо поплачу от счастья, хорошо? - проворчала я.  

6