Харка — сын вождя

– Ты пробовал, Курчавый, этот напиток, который принес Рыжий? – спросил Харка. – Нет? Тогда не говори так.

Может быть, он совсем и не ядовит, может быть, это не тот напиток, о котором ты думаешь. Разве такой человек, который подарил нам мацавакены, способен причинить нам зло? Четан и Курчавый потупили глаза: что могли они возразить на слова Харки. Наступила пауза. И снова заговорил

Шонка:

– Рыбаку надо насадить на крючок червяка, иначе он не поймает рыбу…

Харка подложил в огонь сучок.

– Шонка, ты будто повторяешь чьи-то слова.

– Возможно. Но пойди и посмотри, что происходит в палатке Матотаупы.

– Я не пойду. Ты забыл, что тебе сказал Четан.

– Тогда заткните уши. Если можете, заткните и мне. Я

сказал, хау! – Шонка поднялся и вышел.

Мальчики были расстроены. Харке было особенно горько, ибо слова Шонки подействовали на него как ядовитые пилюли. Говорить больше ни о чем не хотелось, и мальчики решили улечься спать.

– Оставайтесь здесь, – сказал Четан. – Мы будем спать вместе.

– Вместе с Харкой – Охотником на медведя! – живо воскликнул Чернокожий, который хотел хоть как-нибудь подбодрить Харку.

Мальчики завернулись в одеяла.

Гроза, не пролившая дождя, стихала. Харка чувствовал себя усталым, как загнанная лошадь, и быстро заснул. Но, засыпая, он решил, что среди ночи поднимется и посмотрит, что делает Шонка. Может быть, эта собака опять будет бродить вокруг типи отца и подсматривать. Харка должен знать об этом и предупредить Матотаупу. Харка не собирался нарушать приказа отца, но хотел уберечь его от слежки, которая, конечно, преследует недобрую цель.

За полночь Харка проснулся и выскользнул из типи.

Это заметила только Уинона, но мальчик знал, что она будет молчать. Да, когда надо, она может казаться мертвой, словно прерия под снегом.

Осторожно пробрался Харка в ту часть стойбища, где располагались типи Хавандшиты и Матотаупы. Из щели типи вождя виднелся свет, и оттуда доносился страшный шум. Типи Хавандшиты была темна и тиха.

Мальчик несколько раз обошел вокруг типи, но Шонки нигде не обнаружил. Тогда он подошел поближе. Он боролся с собой. Шонка нарушил приказ вождя, Харка не хотел этого делать. Харка хотел только ясности, он хотел узнать то, что не договорил Шонка. Ведь если Харка собирается защищать отца, ему нельзя оставаться в неведении. Еще какое-то время мальчик боролся с собой и все-таки решился. Он быстро прилег на землю около самой типи. Прислушался. И вот он уже смотрит через прорезь около планки внутрь.

СУРОВОЕ РЕШЕНИЕ

Гости, все пятеро, что пришли вечером в типи, были здесь. Совершенно необыкновенно вел себя Старая Антилопа. Широко расставив ноги, он стоял неподалеку от очага и раскачивался. Казалось, вот-вот он упадет. Он переносил тяжесть тела то на носки, то на пятки и каждый раз при этом громко хохотал. Наклоняясь вперед, он рыгал и плевался. Слюна стекала по уголкам его рта. Пальцем он пытался показать на очаг и, преуморительно смеясь, кричал:

– Медведь, медведь! Он сидит прямо в огне и греет свои лапы! Он греет свои лапы, вы это видите! – и снова закатывался хохотом. Его голос был необычно пронзителен. –

Он греет свои лапы, медведь! А вы хотите съесть его лапы!

Пхю! Хотите съесть лапы хорошего, доброго медведя!

Рядом со Старой Антилопой лежал на земле старший брат Ворон. Глаза его были закрыты, и он храпел. Отец

Ворон тоже валялся рядом с ним.

– Медведь! Замечательный медведь! – орал Старая

Антилопа, потом его покачнуло назад, он потерял равновесие и, размахивая руками, шлепнулся прямо в очаг.

В типи стало темно. Отец и белый человек хохотали.

Старая Антилопа посидел некоторое время в очаге, но скоро почувствовал, что кожа его начинает поджариваться.

Тогда он снова принялся орать.

– Я сам медведь! О-о! А-а! – и, выбравшись из очага, стал встряхиваться как собака и обчищать легины. – Что вы делаете со мной, койоты!

Харка очень хорошо видел эту сцену, так как белый как раз подбросил сучьев в огонь. То, что происходило тут,

было, конечно, очень смешно, и Харка тоже еле сдерживал смех, когда Старая Антилопа, весь растрепанный, пытался найти свое место и кричал:

– Я медведь! Медведь! Добрый Медведь! Нельзя есть мои лапы! Что вы делаете с моими волосами? Огонь! Сзади меня огонь! Прерии горят! Мои легины ест огонь!

Рыжеволосый наполнил из бурдюка стакан и опрокинул в свою глотку.

– Кто следующий? Пока я победитель! Трех воинов я уложил на землю, а одного из них с одного-единственного бокала. А я осушил три бокала и совершенно свеж, только стал сильнее!

Два брата Ворона протянули руки.

– Хэлло! – кричал Рыжий Джим. – Хэлло, еще по разу! –

и он наполнил стаканы и передал их воинам, последний наполнил себе и сразу осушил его.

– Ну, еще? – спросил он.

И опять два брата Ворона протянули руки, и Харка увидел, что они уже еле стоят на ногах. Они выпили еще раз, но стаканы держали неловко, расплескивали содержимое, а один из них даже поперхнулся. Рэд, Матотаупа да и Старая Антилопа принялись над ним смеяться. И тут