Харьков – проклятое место Красной Армии

О том, что же произошло на самом деле, свидетельствуют материалы назначенного по факту гибели комкора расследования: «3 марта 1943 г. года генерал-майор Копцов, руководивший отходом частей корпуса из района деревень Шляховая, Кегичевка, был ранен в правую ногу осколком разорвавшейся мины. Раненый Копцов был уложен в санитарную автомашину. Уход за ним осуществлялся военфельдшером роты управления корпуса Бубновой. Санитарная машина, в которой находился Копцов, была прицеплена к одному из трех выходивших из боя танков Т-34 частей танкового корпуса. На головном танке следовал заместитель командира 88-й танковой бригады подполковник Трушин. Вслед за первым танком двигался танк, буксировавший санитарную автомашину с раненым генерал-майором. Третий танк следовал в 100–150 м справа… У хутора им. Шевченко (4 км восточнее деревни Пар. Шляховая) третий танк отстал… В районе между хутором им. Шевченко и хутором Новый Свет санитарная машина с раненым генерал-майором была обстреляна, вследствие чего генерал-майор был перенесен в танк… В районе хутора Новый Свет танк потерпел аварию. Генерал-майор Копцов был вынесен из танка уже мертвым. Причины смерти установить не удалось. Предположительно, разрыв сердца (из показаний военфельдшера Бубновой). Тело Копцова было уложено в сани с упряжкой лошадей. В сопровождении ординарца генерала – старшего сержанта Юдина и старшего сержанта Сербина сани продолжали движение… В районе станции Лихачево военфельдшер Бубнова, вследствие темноты, потеряла из виду сани с телом генерала… До сего времени единственные сопровождающие генерал-майора – ординарец старший сержант Юдин и старший сержант Сербин не возвратились. Вследствие этого вопрос о местонахождении тела генерал-майора Копцова и дальнейшей его судьбе остается невыясненным» (из донесения № 0290 от 5 апреля 1943 г. Военному совету 3-й танковой армии, подписал врид командира корпуса подполковник А.Б. Лозовский. Основание: ЦАМО РФ. Ф. 3 ТА. Оп. 4453. Д. 2. С. 294–94об.). Таким образом, можно сделать вывод, что на основании материалов расследования генерал-майор Копцов должен был числиться пропавшим без вести.

Судьба погибшего генерала была выяснена в конце войны, когда был освобожден из плена его ординарец – Юдин. Так, в одной из учетно-послужных карт на В.А. Копцова имеется запись следующего содержания: «Адъютант командира 15-го танкового корпуса… старший сержант Юдин сообщил, что 29 марта 1943 г. во время боев корпуса в районе западнее Харькова Копцов был смертельно ранен и после попытки выйти из окружения 2.4.43 (приведенные даты, по всей видимости, ошибочны. – Авт .) был захвачен немцами вместе с Юдиным во время сна в плен. Через несколько часов после пленения Копцов умер и похоронен южнее села Красный Совхоз Алексеевского района Харьковской области по левую сторону дороги (вх. № 305 от 11.01.1945 г.)» [284] . Значит, захоронение его тела в поселке городского типа Первомайский Первомайского района Харьковской области, как это указано в учетно-послужных документах, состоялось уже после войны.

С выводом остатков 12-го и 15-го танковых корпусов в тыл танковые соединения армии были представлены только 19 танками «Т-34» 12-го танкового корпуса и 13 танками «Т-34» 15-го танкового корпуса (всего 32 танка), объединенных под общим командованием командира 195-й танковой бригады 15-го танкового корпуса в районе Новой Водолаги (бригада комплектовалась восстановленными после боевых повреждений и технических неисправностей танками), и 18 танками «Т-34» и 4 малыми танками 179-й отдельной танковой бригады, оборонявшейся в районе Тарановки [285] . Армия фактически утратила возможность вести активные наступательные действия и с 24 часов 3 марта была передана из состава Юго-Западного фронта вновь в состав Воронежского фронта, имея задачей не допустить прорыва противника в Харьков.

С 27 февраля по 3 марта войска правого крыла Юго-Западного фронта под ударами противника отошли за Северский Донец, заняв оборону по его левому берегу на рубеже Змиев, Изюм, Красный Лиман. Непрерывные бои с превосходящими силами врага, зачастую в окружении, в отрыве от основных войск и в условиях отхода требовали от солдат и офицеров огромного напряжения моральных и физических сил. И все же противнику не удалось превратить отход советских войск в беспорядочное бегство. Везде, где только позволяла обстановка, ему оказывалось упорное сопротивление. Примером этого служат, в частности, боевые действия 25-го танкового корпуса. После того как корпус был отрезан от главных сил фронта, он в полдень 24 февраля получил приказ генерала Ватутина на отход в направлении на Балаклею и сосредоточение в районе Орелька, Артельная, Краснопавловка.