Харли Квинн. Безумная любовь

Придя к этому внезапному открытию, Харлин уверовала, что сумеет помочь Джокеру вырваться из замкнутого круга, в который его загнала судебная система. Она могла продемонстрировать ему другие пути самовыражения, которые не позволят Бэтмену снова швырнуть его в бездонную черную яму под названием «Лечебница Аркхем».

Взгляд доктора Лиланд был полон сомнения и тревоги.

– Мне неприятна гипотеза, что Лечебница «Аркхем» – тупик, из которого нет выхода.

– Я этого не утверждала.

Харлин потратила почти три недели, переписывая отчет со своими предложениями так, чтобы слова звучали объективно и менее эмоционально. Трудно сохранять холодную голову, когда ты настолько захвачен предметом и идеями. Она ясно осознавала, что после фиаско с групповой терапией, доктор Лиланд будет особенно пристально рассматривать любые ее задумки. Она хотела произвести впечатление спокойного, рассудительного профессионала, а не увлеченной девчонки.

– Я просто указала на тот факт, что многие пациенты «Аркхема» никогда не выйдут на свободу.

– Потому что они всегда будут представлять угрозу для окружающих, а не потому, что «Аркхем» – тупик.

– Согласна, – Харлин надеялась, что голос не выдаст охватившее ее нетерпение. – Но это не означает, что мы должны помогать только тем, у кого имеются шансы когда-нибудь покинуть эти стены. Да, им не станет лучше, но нам стоит хотя бы попробовать улучшить их состояние, дать им возможность выразить свои чувства...

– По большей части, их чувства касаются убийства других людей, – Джоан откинулась в кресле. – И в «Аркхеме» они оказались именно из-за выражения этих чувств.

– Неужели? Насколько я понимаю, очень многие здесь оказались из-за Бэтмена.

Доктор Лиланд бросила на нее быстрый взгляд.

– Да, их поймал Бэтмен, причем многих из них прямо в момент совершения преступления. Но причиной помещения преступников в «Аркхем» стал медицинский диагноз.

– Уверены? Ведь никто не знает, кто такой Бэтмен. Он может быть одним из докторов, подписывающих эти диагнозы, или одним из высших чинов полиции. Не исключено, что он – один из судей, которые выносят приговор.

– Готэм не похож на другие города, – выдохнула доктор Лиланд с печальной усмешкой. – Приезжим обычно трудно понять, что мы тут считаем нормальным.

– Как бы я хотела, чтобы однажды моим пациентом стал Бэтмен.

Доктор Лиланд только рассмеялась.

– Знаю, это невозможно, – продолжила Харлин. – Он не рискнет и не снимет маску. Но представьте, что один из ваших пациентов – замаскированный мститель. Что вам придет в голову? Неужели, что-то вроде: «Черт, надо же, а он неплохо справляется со своими проблемами. Интересно, он женат?»

– Только если бы этот мститель на самом деле оказался Бэтменом, – засмеялась Джоан.

– Вы упускаете главное, – Харлин почувствовала нарастающее раздражение.

– Как и вы, доктор Квинзель. Полагаю, вы уже устали от напоминаний, но я вынуждена повторить: Готэм – не ваш родной город.

– То есть, по-вашему, я не понимаю просто потому, что не понимаю. Отлично. Вы меня раскусили. И все же, не факт, что я ошибаюсь и улучшить положение дел невозможно. – Она кивнула на лежащую на столе папку. – Мои предложения как раз касаются того, как сдвинуться с мертвой точки.

Улыбка доктора Лиланд застыла.

– То есть... едва вы станете личным психиатром Джокера, в «Аркхеме» все сразу наладится? Подождите, я понимаю, вы не это имели в виду, – поспешила добавить она, заметив, что Харли собирается возразить. – Тем не менее, отдельные ваши предложения очень похожи на подобное упрощение.

– Мне кажется, то, что столь нетривиальный ум брошен на самое дно самого нижнего уровня больницы, – огромная потеря для общества. Такому активному индивидууму куда лучше подошла бы терапия, учитывающая его натуру. Сейчас же его пытаются превратить в кого-то другого. Знаю, мой предыдущий проект оказался не слишком удачным и признаю, что было ошибкой начинать работать с группой. Мне куда лучше удается работа с пациентом один на один. Только я и Дж... пациент.

– У нас не хватает персонала, чтобы мы позволили вам работать с одним-единственным пациентом, – твердо отрезала доктор Лиланд.

– Но я не собираюсь бросать других пациентов, – солгала Харлин, стараясь не выдать своего разочарования. – Я хотела бы посвятить Джокеру дополнительное время...

– У больницы нет денег оплачивать вам сверхурочные, – напомнила Лиланд.

– Я могла бы заниматься им в свободные часы.

Джоан помолчала, потом сказала:

– Если я отвечу «нет», вы будете возвращаться к этой теме снова и снова, пока я не скажу «да» или не выйду из себя. Верно?

– Даже не знаю, как вам ответить.

– Неважно, – доктор Лиланд колебалась. – Подозреваю, мне придется пожалеть об этом решении и все закончится очень плохо, но я даю свое согласие. Правда, с некоторыми оговорками: я хочу ежедневно получать письменный отчет о каждой минуте, которую вы проведете с Джокером. Прошу, будьте осторожны. Палата Джокера – единственное место в клинике, где не ведется видеонаблюдение.

Харлин удивленно моргнула.

– Странно. Я думала, за ним наблюдают всеми возможными способами.