Харли Квинн. Безумная любовь

– Умной беседы. Хорошей болтовни, – он оперся о стену. – Честное слово, иногда мне кажется, что мозги у меня съеживаются в этой чертовой Лечебнице. Живому, активному интеллекту требуется нечто большее, чем бесконечные судоку и кроссворды. Доктора со мной мало общались. Мы никогда с ними не беседовали. Они лишь смотрели на меня, ставили галочку в графе «по-прежнему чокнутый» и точка.

Прежде чем Харлин успела ответить, он продолжил:

– Раньше тоже жилось плохо. До того, как меня упрятали в одиночную камеру. Сами подумайте, с кем в этой забегаловке, полной придурков, можно интересно поболтать? С серийным убийцей? С поджигателем? Половина местных обитателей и так слышит голоса. Даже слова не вставишь. Впрочем, оно того и не стоит.

Харлин открыла было рот, чтобы ответить, но он снова опередил ее:

– А уж про так называемую прекрасную половину вообще лучше не вспоминать. Тут с женским обществом дела обстоят паршиво. Я не из тех мужчин, которым не нравятся сильные женщины, но я предпочитаю общаться с женщиной, владеющей словарным запасом, а не только «это не я!» или «блестящая штучка!» А особа, называющая себя Ядовитый Плющ, та, которая выращивает чертовы лианы в волосах... сомневаюсь, что она читала достойные обсуждения книги!

Харлин крепко сжала губы, но не удержалась и расхохоталась. Джокер тоже засмеялся, наблюдая за ней. Ей показалось, что кожа горит под его взглядом.

– Что ж, слава богу, – сказал он, когда она отсмеялась и успокоилась. – А я уже опасался, что у вас нет чувства юмора.

– С чего бы вы так решили? – Харлин все еще слегка задыхалась.

– Не знаю, – он пожал плечами. – Возможно, потому, что вы никогда не улыбаетесь. Или потому, что вы постоянно что-то пишете в своем блокноте и больше никакой реакции от вас не дождешься, – его улыбка казалась настолько искренней и мягкой, настолько не похожей на обычную ухмылку Джокера, что сердце у Харлин екнуло. – Приятно знать, что я могу вас рассмешить.

– Вообще-то я здесь не для того, чтобы смеяться, – девушка быстро пришла в себя.

– Я имею в виду... рассмеяться, а не прогнать, лишь бы избежать лечения, – Джокер наклонился вперед, глядя ей прямо в глаза с необычайной искренностью, от которой у нее снова сжалось сердце. – Буду с вами совершенно откровенен. Я бы по-прежнему отказался от терапии. Но с другой стороны, даже не помню, когда в последний раз кто-то так положительно отреагировал на мою шутку. Возможно, мне просто требовалось найти того самого человека. Того единственного, который помог бы мне взглянуть самому себе в глаза и признаться в том, что я там вижу. Мне не нужна бесконечная трепотня о патологиях и расстройствах. Мне нужен человек, с которым мы могли бы найти понимание. Который так понимает меня, что смеется над моим шуткам, а не убегает.

Внезапно раздался стук, дверь приотворилась, и в комнату заглянул Энгус.

– Все нормально, доктор Квинзель? Мне показалось, я что-то слышал.

Харлин едва удержалась, чтобы не наорать на него и не стукнуть по голове папкой.

– У вас не было причин прерывать терапевтический сеанс, – возмущенно заявила она. – Будьте любезны, больше не врывайтесь, если не услышите, что я зову на помощь.

Энгус серьезно кивнул и вышел. Джокер смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

– Похоже, вы его напугали.

– Ему повезло, что я его только напугала, – мрачно шепнула Харлин.

– Я еще никогда не видел, чтобы Энгус кого-то боялся... Кроме разве что Мэри Луизы Даль, – добавил он после паузы. – Но от нее всех в дрожь бросает.

– Очень смешно, – ответила Харлин. – Мы уже установили, что вам под силу меня рассмешить, так что не стоит и дальше предпринимать попытки. Если, конечно, вы действительно ищете понимания, а не отгораживаетесь с помощью юмора. Сечете, мистер Джей?

Джокер расхохотался.

«Господи, зачем я это сказала?» – Харлин была в ужасе: она сделала именно то, от чего ее предостерегала доктор Лиланд. Но она не собиралась...

«Я не хотела!»

«Если я случайно подцепила безумие Мэри Луизы, покончу с собой», – решила Харлин.

– Доктор Квинзель, а вы, оказывается, полны сюрпризов, – Джокер вытирал слезы с глаз. – Это еще откуда?

– Из Бруклина, – Харлин откашлялась и заговорила своим обычным голосом:

– Итак, на чем мы остановились?

Несмотря на ошибку с бруклинским акцентом, встреча прошла плодотворно. Харлин даже задержалась на полчаса дольше, чем планировала. А вскоре обнаружила, что полчаса превратились в час. Она обвинила в этом Энгуса. Именно его вмешательство сбило ее внутренний ритм.

– Я получил куда больше удовольствия, чем мог ожидать, – улыбнулся Джокер, когда она поднялась и принялась собирать вещи.

– Очень рада, что вы так думаете. Завтра мы встретимся снова.

– Что ж, придется мне весь день предвкушать нашу встречу.

– Так было условлено заранее. Но если в вашем состоянии появятся положительные изменения, расписание встреч может измениться. Все возможно.

– Я постараюсь, доктор Квинзель, – ответил Джокер. – Я обе...