Харон

— Да, конечно, что может быть возвышеннее и благороднее. И награда должна быть велика, мне намекали про прошлые заслуги. На досуге я попытаюсь ее себе представить — достаточно грандиозное, наверное. Что-нибудь вроде Тартара? Или все-таки те самые Елисейские поля? Между прочим, в моем Мире Еписейскими полями назвали главную улицу одного города… одного из самых красивых городов моего Мира. Даже песенка была такая… Конечно, если я заслужу… Дэш, который уловил сарказм, тоже не остался в долгу:

— Не обольщайся, Стражей в Мирах не так уж помногу. У тебя был не самый большой конкурс, Перевозчик.

— Ты заговорил, как танат.

— Может быть.

— Пожалуйста, не будь таким желчным. Что ты чувствуешь за искажения, идущие из моего Мира?

— Чувствую, и все, — все еще сердито отрезал Дэш. — Да ты и сам хорош. Кто тебя просил делать у сходней замену? Тебе загрузили Ладъю, ты получил Ключ, вставай к румбелю и выполняй свои обязанности.

— Подумаешь, не один, так другой, не эта Ладья, так следующая или через сколько-то там. Им же все равно. И почему — Ключ? Я думал, этот камешек называется Знак. Позлить танатов, охамели совершенно…

— Это тебе — камешек. «Позлить». Нет, Перевозчик, надо на тебя обидеться и перестать с тобой разговаривать. С Локо и компанией беседуй, они тебе самые подходящие. Пойми же наконец, нельзя вносить произвольные изменения!

— В моем Мире это называется «пороть отсебятину», — вставил Харон. —

А еще — «своевольничать».

— В моем тоже. — Разозлясь, Дэш позабыл про свои обычные рамки. «Хоп», — подумал довольный Харон. — Ты можешь относиться к танатам как тебе заблагорассудится, но они выполняют свою роль так же, как и ты свою. Свобода воли даже в твоем Мире отождествляется с порождением Зла, открытием путей ему.

— Ну, —

протянул Харон, забавляясь, — коль скоро нам с тобой, мой верный Дэш, приходится заниматься проблемами равновесия сил, то, значит, со Злом — я, правда, его никогда не видел в натуральном, так сказать, чистом виде, но это ничего не меняет — нам необходимо сталкиваться. Могу добавить, что Добра я тоже никогда не встречал. Отдельно. Не пересекались как-то наши пути-дорожки.

— Пора прощаться, — сказал не на шутку разобидевшийся Дэш. — Твое хорошее настроение действует на меня столь же неблаготворно, как и мрачное. Помни, что я тебе сказал, и задавай свой последний вопрос, который так и вертится у тебя на языке.