Харон

Труп Гундаревой лежал в еще не остывшей луже на грунтовом полу подвального помещения. Руки и ноги связаны бельевой капроновой веревкой. Из одежды на трупе имелись синие джинсы и белая блузка, верхние пуговицы которой были расстегнуты, обнажая грудь. Кожные покровы ярко-розового цвета, покрыты крупными, частично слившимися пузырями – буллами.

Осмотр места происшествия не принес значимой информации. Если на грунтовом полу либо гладких поверхностях подвальных конструкций и окружающих предметов ранее и имелись какие-либо следы, то они были уничтожены кипящей водой и паром. Очевидно одно – имело место похищение, причинение смерти Гундаревой, по крайней мере таким образом, не входило в планы преступника.

Согласно заключению эксперта на момент прорыва трубы Гундарева была жива, умерла от обширных ожогов тела. На голове ее трупа имелась ушибленная рана, не относящаяся к причине смерти.

Оставалась надежда, что преступник не знает о том, что Гундарева мертва и место ее содержания обнаружено. По этой причине Костин оставил поручение выставить засаду. Оперативники неделю дежурили возле двери в подвал, надеясь, что преступник объявится, однако этого не произошло.

***

Утром 4 ноября 2003 года Костин пошел на работу через территорию кладбища и неожиданно для себя свернул к могилам Завгаева и Крамера.

В его голове теплилась надежда увидеть возле могил лиц, которые подозрительно их осматривают, принесли какие-либо вещи, просто без причины проводят там время. Он наивно надеялся на удачу, на то, что преступник вернется на место преступления, как в детективном романе. Такой путь он проделывал каждый раз, когда шел через кладбище, в течение нескольких недель.

Возле здания прокуратуры Костина ждала автомашина дежурной части УВД, по личной инициативе собранная дежурным. В салоне находились судмедэксперт Новикова Нина Ивановна и эксперт-криминалист Егоров Михаил.

– Что опять не так? – не скрывая раздражения, обратился Костин к водителю.

– Дежурный направил, сказал, дозвониться не смог, в мусорном баке, здесь, через пару кварталов, человеческую ногу нашли. Экспертов собрал, тебя жду, опера уже там.

– Бляха-муха!!! Работы куча, не знаешь, когда все разгребать… Ладно, подожди 2 минуты, сейчас следственный чемодан возьму и выйду.

На месте происшествия их ждал оперуполномоченный Смирнов.

Смирнов доложил: «Ногу обнаружил житель близлежащей пятиэтажки, который по пути на работу выбрасывал мусор. Мужчина ушел, но данные я записал, когда будет нужен, вызову».

Подмерзшая нога была бережно упакована Костиным в картонную коробку и направлена для производства судебно-медицинской экспертизы. Далее Костин лично, своими руками перебрал весь находившийся в баке мусор, но кроме отвратительно пахнущих предметов бытового назначения, ветоши и пищевых отходов им ничего обнаружено не было.

– Что-то с этой ногой не так, – заявила Новикова.

– Что вы имеете в виду, Нина Ивановна? – спросил Костин.

– Чистая, имеет ровные края, будто не просто отчленена, а ампутирована в медицинских условиях. Подождите возбуждать уголовное дело, я по своим каналам проверю больницы города, проводилась ли где-либо ампутация.

Вернувшись в свой рабочий кабинет, Костин первым делом созвонился с экспертно-криминалистическим отделом УВД и службой участковых, выяснил, имеется ли новая информация о личности женщины.

Личность женщины по-прежнему была не установлена, проверка по Автоматической базе данных «Папилон» в пределах Саратовской области не принесла результата. Жители близлежащих домов, а также бомжи, обитавшие в районе кладбища, ничего пояснить не могли, сотрудники автовокзала и училища, расположенных рядом, также ничего не знали, с заявлением о без вести пропавшей никто не обращался.

Костин принял решение сделать фотографию женщины, которая могла быть использована при опознании.

В теории криминалистики есть множество рекомендаций, описаны методики по туалету трупа и фотофиксации его внешности, однако за три года службы Костин ни разу не видел, чтобы кто-то им следовал. Как правило, все ограничивалось простым фотографированием трупа, зачастую на месте обнаружения. Фотографии были черно-белыми и не пригодными для опознания. Эксперты экспертно-криминалистического отдела не пожелали и в этот раз изменить своим традициям, фотографировать «по науке» было не принято.

Костин поднял трубку телефона и набрал номер морга: «Нина Ивановна, я сейчас к вам выезжаю, мне необходимо сделать качественную фотографию женщины с кладбища. Можно ее умыть, причесать «намарафетить»? Короче, я минут через 20 буду».

Костин взял свой личный фотоаппарат и выехал в морг.

По указанию Новиковой санитары вымыли, причесали труп женщины, спустили его на пол, тело накрыли покрывалом.

– Как лучше фотографировать? – обратился Костин к Новиковой.

– Смотри, – ответила ему Новикова, – санитарка пальцами придержит глаза открытыми, потом отпустит руки, глаза закрываются пару секунд, ты успеешь сделать фотографию.