Харон

– Не слыхала, – сквозь смех говорила Антонина, протягивая Олегу свой опустевший бокал, – нет, такой еще не слыхала, новенькое! Олежек, плесни мне, пожалуйста… Благодарю, профессор! Аланчик принес на хвосте сумасшедшие анекдоты!

– Мне расскажут? – Олег налил и себе.

– Специальные, – важно сказал Алан. – Только для дам. Как поживаете?

– Как все. Жду, чем все это закончится.

– Ну, похоже, теперь недолго осталось, вы даже не успеете соскучиться, профессор.

Олег привычно улыбнулся шутливому обращению. Оно, кстати, соответствовало действительности, но тому решению ВАК Новосибирского университета уж два десятка лет минуло. И полтора десятка – как он оставил кафедру. Не по своей воле. Вынужден был.

– Святой Мишель де Нотрдам на текущий девяносто седьмой пророчествовал падение шести великих корон. Все толкователи сходятся, что это Англия, Франция, современный Израиль, почему-то Ливия и, может быть, Россия. Гм, это пять. Значит, еще кто-то.

– Америка, – томно подсказал Алан, помешивая свое вино золоченой ложечкой. – Несколько катренов описывают, как ее «зальет массой вод». Параллельно существуют переводы, где описывается нашествие азиатов на Европу, а добрая Америка вступит в войну в марте девяносто восьмого и начнет с морских эскадр врага. Она «пожжет их неведомым огнем». Перл-Харбор. Уже было. Сент-Мишель прокинулся на полсотни лет. Мелочь.

Олег поджидал своей очереди вступить в игру. У них было принято таким образом пикироваться, чтобы поднасолить Антонине, которая в силу неведомых убеждений своей непостижимой женской души истово верила и обожала Нострадамуса.

– А на девяносто восьмой он обещал исцеление «каждого мужчины, каждой женщины, каждого ребенка», – сказал Олег, – что бы это могло быть? Вакцина против СПИДа? Или универсальные противозачаточные пилюли?

– Возможно, поголовная стерилизация? – подхватил Алан. – Но нет, он, конечно, имел в виду победу над раком.

– Вам никакая стерилизация не нужна, – сказала Антонина, – от вас и так проку с гулькин хрен.

– А кто набирает себе гвардию, как сама Екатерина Великая? Ты сегодня что-то без своих красавцев.

– Олежек, не трепись, а? Народ, как ему и положено, – сидит в людской. – Участвуя в делах по освобождению заложников и видя перед глазами все эти ужасы, Антонина завела себе штат личных тело-

хранителей и никуда не выезжала без сопровождения звена из трех, а то и четырех. Парни бывали на подбор – высокие, ражие. Не переходящие границ замечания на эту тему Антонина воспринимала спокойно. Ей, кажется, даже импонировало.

– А где наш Пантелей? Машину я видел.

– Роман допустил их в свой тронный зал. Демонстрирует новую программу для посетителей. У него там имидж поменялся.

– Их? С Пантелеем кто-то еще?

– Прошу знакомиться, – сказал Роман, вводя в гостиную высокого человека в патриархальной черной тройке. – Mapaт Сергеевич примет сегодня участие в нашей встрече. Пантелеймон Григорьевич и я пригласили его на свой страх и риск, полагая, что с вашей стороны, друзья, возражений не последует.

Антонина скривила полные губы, но промолчала. Алан продолжал забавляться с ложечкой, но от Олега не укрылось, что он быстро, как это делают матерые уголовники, уколом зрачка в зрачок, взглянул на Марата Сергеевича. Тот улыбнулся, слегка поклонился. Если ауры всех присутствующих вследствие поддерживаемой каждым защиты от остальных несли нейтральные пастельные тона, то от Марата исходило ровное белое свечение, имеющее в центре сплюснутый черный диск. Как снимок солнечной короны в период спокойного Солнца.

– Марат Сергеевич – директор Института тонких взаимодействий, – выдвинулся из-за его спины громадный Пантелей, – и постоянный член Консультативного совета при Президенте.

– Для начала прошу за стол, друзья. В столовой все готово.

За обедом о пустяках уже не говорили, и поскольку к подлинной цели их встречи переходить никто не спешил, во время десерта – печеной дыни – над собравшимися висело прочное и мрачное молчание.

Олег наслаждался блюдами. Закуски и напитки у Романа были отменные. Из всех обедающих только новый Марат Сергеевич оставался внешне невозмутим и даже слегка беспечен. Олег ловил взгляды, которыми нет-нет да и постреливала в Марата Сергеевича Антонина. Алан также пытался подобраться к нему, но изнутри. Олег это чувствовал. Что греха таить, он и сам несколько раз попытался проникнуть за этот черный экран и потерпел полное поражение. Пантелей двигал челюстями, уткнувшись в свою тарелку. Роман нервничал, даже выпил две рюмки водки.

«Этот так здорово прикрытый Марат – посторонний. Зачем Роману, да еще и Пантелею, звать его? – подумал Олег, прихлебывая лимонный сок. – Кто его прикрывает? Пантелей? Сам? Не может быть, я бы о нем знал. Мы все бы знали, существуй еще кто-то с таким потенциалом. Кандидат в нашу команду, где каждый сам за себя?»

– Друзья! – сказал Роман, откладывая салфетку. Приборы убраны, на столе кофе, коньяки, персонал удалился. Олег с удовольствием закурил, получив разрешение от поморщившейся Антонины.