Харон: Другой берег Стикса

– Конкретно к вам претензий нет. А вопросы у меня возникли теперь к этой парочке.

Рейдеры, как бы ни пытались свалить от возмездия, вынуждены были признать свой наезд. Соловей умилительно закатил глаза:

– Послушай шеф, ты им сейчас пистон вставишь при нас, а как мы за порог, ты их и поблагодаришь ещё. А может, ещё и в попку чмокнешь или чпокнешь! Верно?

Лицо безопасник налилось кровью:

– Вы уезжаете? Вот и чешите, скатертью дорожка! Нечего напоследок демарши устраивать.

Мы с Соловьём переглянулись, и я произнес:

– Да и хер бы с вами всеми. А вот вы двое, у нас на пути не попадайтесь! Погнали отсюда, Соло!

Из стаба как ни странно, но мы выехали спокойно, в нашу сторону даже никто и не посмотрел. Что, по крайней мере, для меня было странным.

Снайпер сосредоточенно крутил баранку и обиженно сопел. Я хлопнул его по плечу:

– Ты чего надутый такой? То, что этих двух гнид не перешмалял? Да я и сам бы их завалил, чесслово. Безопасник, сука, вмешался не вовремя. У меня доказуха была бы в виде записи.

Соловей искоса глянул на меня, продолжая вести машину:

– Да если по чесноку, не в этом дело. Не нравится мне, какой люд начал ошиваться в стабах. Хуже муров, отвечаю! Знаешь, Харон, вот если человек быдлом был, он и сюда попав, таким же останется. И самое ведь что интересное, почему то именно такие, в большей массе, и попадают сюда. Они и в том мире были не паиньки, а здесь у многих башню рвёт не по-детски. Начинают разнузданно себя вести, как будто не вечность впереди. Я вот, например, снайпер. У меня со стрелковкой всё в порядке, и здесь дар такой же добавился. Теперь я получается дважды снайпер, стрелок бл* в квадрате. Муху в глаз валю на раз! Но это так, лирика. А если ближе к телу, просто так людей убивать не в кайф мне. Вот мне было двадцать четыре года, когда я сюда с Третьей Мировой сюда провалился. В твоём мире, я так понимаю, да и по твоим округлившимся глазам вижу, не было. Там я хоть за Россию воевал, за Родину свою. А здесь, где мой отчий дом? Перекати-поле, вот моя родина, или стаб какой-нибудь. Вечная молодость б***ь, вечные двадцать четыре! Если только не подставят Соловья, или пулю в затылок не пустят, или тварь расторопная не подпадется. Хотя это моя философия, чего я тебя гружу?

Я с пониманием уставился на снайпера, ему явно хотелось выговориться:

– Да мне всё это самому близко, поэтому я тебя отлично понимаю. Оскотиниться можно очень быстро, трудно потом очиститься от грязи, что на тебя во время свинячества налипла.

– Вооо! И я про тоже. А многим такое поведение не в западло. Так что, если вдруг… Мать моя женщина! Харон, сзади!

"Амарок" взрыкнув движком подбавил ход, а я обернулся. По трассе за нами неслись три здоровенные твари, постепенно сокращая расстояние между нами. Была бы трасса получше, может мы тогда и оторвались бы от них. Но не на такой, где колбодина сменяла выбоину, да через каждые десять метров.

– Да, бляха-муха, хотел же тебе Харон местами поменяться минут десять назад. Чуйку свою надо слушать почаще. Похоже, что топтун с лотерами упали на хвост нам.

Я же оценив расстояние, скинул лимонку за борт.

Соловей осклабился:

– Шикуешь, Харон?

– Да пока ещё нет.

Взрыв отбросил одного лотерейщика на обочину, и тот, захромав на все четыре конечности, отстал моментально.

– А с оставшимися двумя, что делать будешь? Думай, Харон, шапка куплю!

Я перебрался на заднее сидение и, откинув смонтированный самодельный люк, высунулся наружу.

– Давай, Харон, покажи свою меткость! – подтрунил меня Соловей.

– Да я сейчас их, как в тире перевалю, на раз сделаю! – усмехнулся я с горькой усмешкой, понимая, что в лучшем случае просто по ногам тварей отработаю.

– Ну-ну, покажи крутость.

Взяв "Вал" в руки, я выпустил пробную очередь в сторону приближающихся монстров. Пули явно прошли поверх их голов. Вторую очередь я выдал уже более прицельно, лишь легонько зацепив топтуна. Тот немного скинул скорость, в отличие от лотерейщика, который подбавил газку.

– Харон, падай обратно! Повоевал и хватит, дай мне теперь покуражиться.

Я плюхнулся обратно в салон. Соловей резко затормозил и, открыв дверцу, вывалился из машины. Винторез в его руках кашлянул пару раз. Я увидел, как от попадания одной пули голова лотера лопнула, как переспевший арбуз. Вторая же маслина ударила топтуна в колено, и тот, кувыркнувшись в воздухе, улетел в кювет.

– Заррраза! – выругался Соловей. – Ищи тебя теперь вдоль дороги.

– А чё не в голову шмалял?

– Подарки портить не могу, а то мешок Деда Мороза порву в лохмотья, собирай их потом вдоль дороги.

– Логично.

Ощетинившись стволами, мы настороженно вглядывались по левую сторону дороги, именно туда улетел топтун… Монстр, в каком-то хитроумном прыжке, вылетел из придорожной канавы, в попытке переброситься по другую сторону шоссе, но был встречен единственной пулей снайпера. Нелепо кувыркнувшись и уткнувшись мордой в выбоину на дороге, и подергавшись недолго в агонии топтун затих.

– Низко пролетел, к дождю видать! – скаламбурил Соловей. – Чую еще одного опазданца на обед, вот прям душа не на месте, что гость без жратвы останется.