Харон. На переломе эпох (СИ)

Пан явно тему уводит, не хочет планы обсуждать. Видимо, еще не придумал. Подождем. Рассказал Димычу кратенько свои первые впечатления о днях новой эры. Кратенько получилось довольно долго. От берега прилетел Финик, привез погранца, отправленного сюда в начале всего этого бардака, и Лексеича, еще издали начавшего размахивать руками, будто мы его можем не заметить.

Слезы, сопли пропускаем, отчеты погранца и "аборигена" тоже - в сухом остатке ничего и нет. Кроме моего семейства приехали еще с десяток машин, которые наши заметили. Может, и больше машин было. Первые два дня вообще тишина стояла, сейчас уже народ прогуливается по поселку, здороваются, соль просят, заодно спички, сахар, чай и окорок. Но вежливо. Сегодня десяток бойцов увешанных автоматами и пулеметами по садоводству пройдут, и вообще все станут приветливыми. Нежити нет, но есть страшные слухи про нее. Источник слухов отсутствовал. Неторопливо подошел от берега Хроник - начиналась высадка.

Когда, наконец, яхта всплыла, отделавшись от пары тонн лишнего груза - поймал Димыча и, усадив в кокпите напротив себя, непреклонно сказал - Рассказывай.

Пан не стал себе цену набивать. Рассказал, хоть и кратко, но мне хватило. Понятно, почему он не рвется говорить о своих подвигах. Более трех десятков бойцов под его ответственностью легло. Примерно столько же сбежало, порой даже не предупреждая и создавая дыры в обороне. Гражданских, что к пограничникам прибились, погибло еще больше. И нежить была только четвертью проблемы - все остальные создали люди. Куча уродов на высоких должностях и с охраной рванули через ближайшую границу. Когда финны начали стрелять по бегущим толпам, мгновенно забыв про всякие "права человека" - решать эту проблему заставили пограничников. Тогда еще была надежда, что государство существует и скоро начнет действовать. Без этой дурацкой "войнушки" с финскими пограничниками ситуация на заставе была бы совсем иной. А так служивые оказались в самом рассаднике нежити, и отступление в свою часть вышло долгим и кровавым. Кроме чинуш с охраной быстро собрались группки "ответственных товарищей" и появились очередные "Комитеты по спасению отечества" или "Пастыри судного дня". В любом случае эти группки требовали исполнять их приказы, защищать и кормить себя, как спасителей человечества. Другие образовавшиеся группки ничего не требовали, они старательно брали сами. Одни такие деятели даже группу заложников к воротам части привели, мол, оружие давайте, а то всех тут порешим. Тонкая линия женщин и подростков а за ней прячется толпа здоровых мужиков. К тому времени Пан остался самым старшим офицером и взял грех на душу - порешил всех. ВОГами и пулеметами. Ни один мужик тогда не ушел. С тех пор места себе не находит. И лейтенант у него застрелился.

И вот, считай неделю, погранцы воюют на несколько фронтов. Отстреливают нежить, отбивают банды, посылают в далекое путешествие парламентеров различных спасителей отечества, собирают на территорию части женщин и детей. Пан считал, что мужики должны защищать себя сами и предлагал таким вступать в ополчение при части. Десятка два ополченцев так набрал. Только не так много их в итоге выжило. Застава каждый день теряла по несколько человек убитыми и раненными в стычках, иногда приходилось упокаивать своих, подставившихся нежити. Стратегических запасов на территории части никогда не хранилось, патроны заканчивались, продукты уже кончились и их добывали мародерством округи. Когда спасательные операции вывели всех найденных живых в округе - пришло время эвакуировать личный состав. Куда угодно! Лишь бы из фокуса интересов схлестнувшихся банд, властей, новых властей и нежити.

То, что мы привезли - только добровольцы, согласившиеся на роль живцов как бойцы, так и гражданские. Группа приманки во главе с Паном устроила демонстративный прорыв с пальбой и спецэффектами, показав наблюдателям, что они идут гружеными и с гражданскими. Тяжелораненые пограничники и два деда из ополченцев, не способные к переходам, заняли вышки и пулеметные гнезда заставы, готовясь к "последнему и решительному". Словом, ребята собрали на себя всех шакалов.

Основная группа по ручью ушла в болота, и будет идти медленно, но в Ландышевку. Благо большая часть людей местные, и затеряться тут для них не сложно как и дорогу найти. Другое дело, сколько они будут болотами идти сорок километров. На четырнадцать бойцов там почти семьдесят женщин с детьми и четверо пожилых мужиков. Хватает и хворых и раненных и травмированных. Все, даже дети, загружены как верблюды, а оставленная войсковая часть заминирована с душой и выдумкой. Все. Эту страницу своей жизни Пан считал перевернутой, и возвращаться к ней не хотел.

Представил себе сотню людей после болот и с грузом у нас на участке.

- Димыч, тогда Ландышевка тем более не подходит.

Пан отмахнулся резко. - Знаю. Думаю про Кронштадт, там отбились наверняка.

Покрутил эту мысль так и эдак.

- А что, по радио не говорили, кто отбился?