Харон. На переломе эпох

И протянул мне руку, намекая на конец аудиенции.

— Спускайся вниз, скоро приедет знакомый тебе прапорщик. Ему мозги и полощи.

Знакомый прапорщик, это хорошо. У меня для Глока и обвес прихвачен, как сувенир. Без понятия, зачем оружию ближнего боя все эти лазеры фонарики и прочая ерунда. По-моему пистолет используют вместо дубины и на такой же дистанции, для чего никакие извращения для прицеливания не нужны. Мушка и то лишняя. Но спиливать ее — плохая примета.

Весь остальной день убил в катакомбах. Вроде не сложно выбрать пять Рогаток из ряда электрифицированных ЗУшек, и отобрать десяток древних ВЯшек. Но, во-первых, получилось не десяток, а четырнадцать — так как на запчасти взяли еще четыре. Во-вторых, запчасти все равно нужны, о чем долго шушукались с прапором, а потом он гонял матросов на «склад металлолома». В Арсенале и такой был, оказывается. В итоге мы забрали десяток ВЯшек и еще десяток «запчастей» к ним. И не страшно, что запчасти выглядят точно так же, как пушки. Кто там будет разбираться в этом комке консервационной смазки? Ящики, ящички, стопки брошюр и пачки накладных на подпись. И патроны, патроны, еще патроны аж шестидесятых годов. На мои сомнения, что вроде двадцать пять лет хранить можно, прапор, не моргнув, доложил, что отстреливают они ежегодно пробные партии. Отличные снаряды! А главное, их можно взять вдвое больше. То есть, возьмем снарядов из свежих партий «сколько положено», и еще столько же можем взять этих. Аккурат получится одна полная платформа. Ну, может еще пара тройка десятков просроченных ящиков влезет — кто их считает. Вот лент дадут строго по накладной. С лентами беда. И с машинками для набивки лент не лучше. Зато снарядов можно и еще подкинуть. У меня начинало складываться впечатление, что прапор от снарядов старается избавиться. Уж очень активно мне их грузит. Нашел способ утилизации. Небось, еще и премию себе выпишет — за ликвидацию боеприпасов с давно истекшим сроком хранения.

На пробу предложил ему загрузить оставшиеся горы снарядов на вторую платформу. Прапор поколебался, но отказался. По документам платформа должна быть одна. Это с ее наполнением поиграть можно, а с количеством — никак. Вспомнилось Простоквашино — «по документам корова рыжая одна, вот и отдавать будем одну, чтобы не нарушать отчетности…».

Сошлись на том, что пять Рогаток уж очень вольготно на платформе стоят и не грех их обложить ящиками снарядов со всех сторон. Ящики перетянуть стропами, чтоб по дороге не вываливались и все это накрыть маск-сетью, чтоб не пугать начальство.

Уезжали из Арсенала довольные. Бармалеи пообщались и постреляли, я нашел себе новую игрушку и теперь мы всей бригадой очищали и крутили тяжеленную ВЯшку. Я по второму разу перечитывал книжку «авиационная пушка для чайников» то есть фронтовое пособие для оружейников в частях.

Одноствольная пушка с несъемным стволом и автоматикой, использующей для перезарядки энергию пороховых газов, отводимых из канала ствола. Газовый регулятор позволяет, уменьшая отверстие газового канала, уменьшать усилие перезарядки. По мемуарным воспоминаниям, на отверстии в четыре с половиной миллиметра пушка от ударов затвора разваливалась быстро, но без задержек перезаряжалась в грязь и холод. При отверстии в три миллиметра перезарядка была мягкая, пушка могла стрелять долго без повреждений, но учащались случаи задержек и перекосов в грязь и холод. Те, кто ругали в мемуарах ВЯшку за резкую отдачу и поломки — просто «не умели ее готовить», точно так же как те, кто ругали винтовку СВТ за аналогичный газовый регулятор. Хорошо настроенная и обслуженная ВЯшка служила верой и правдой. Их ведь не просто так более шестидесяти тысяч выпустили. Но вернусь к буклету пушки.

Затвор скользящий. Запирание клиновое. Питание автомата звеньевой, рассыпной, металлической лентой. Подача патрона «двухэтажная», досылка прямая. Третьим этажом стояла метровая возвратная пружина.

После каждой очереди подвижные части пушки останавливались сзади на шептале, что исключало возможность воспламенения заряда в камере от ствола, нагревшегося во время стрельбы. Удар откатывающихся частей принимает в крайнем положении газовый буфер, а для снижения отдачи на корпус самолета, между стволом и трубой газового поршня сделан гидротормоз с пружиной. За кронштейн гидротормоза пушку к самолету и подвешивают. При выстреле она «откатывается» на этом гидротормозе миллиметров на десять, «растягивая» отдачу.