Харон. На переломе эпох

Затем, на пустую и никак не используемую фронтальную поверхность основной морозилки, накручивался откидной столик. Тут мудрить нечего — прикрутил столик из тира. Цвет и фактура столешницы в дизайн не вписывалась, но заклеенная сверху синей «резинкой», которой наконец-то нашлось применение, оказалась вполне к месту. На «прорезиненный» столик теперь можно тяжелые железки ронять без сколов столешницы. Заодно нарезал «резиновых» полосок для заклейки опорных поверхностей кронштейнов, чтоб оружие в них не брякало. Если делаешь — делай хорошо!

В шесть пришла Катюха, покрутила носом на запах краски и клея, но придирчиво осмотрев, работу приняла, отправив меня часика на три поспать. Она за это время обещала навести на яхте порядок.

Глава 4 Рогатка

Не все калибры одинаково полезны

(мудрость переговорщика)

К десяти утра субботы, двадцать четвертого марта, выполз в кают-компанию хмурый, и не выспавшийся. Распогодилось, поднялся ветер с берега. Стали видны дымы над городом — где-то что-то горело. Сегодня стреляли интенсивнее, чем вчера — хотя все еще далеко от центра города. Может, военные все же «взялись за ум». Хотя нет, пусть денек повременят, и мы спокойно уйдем, без этих дурацких вопросов — «А что вы тут делали, а что у вас в кармашках…».

Супруга все это время занималась приборкой. Даже не представляю, чем можно было так греметь! Как выяснилось, всю ночь я занимался ерундой, а подставок для посуды нет, держателей кастрюль не сделал и вообще, сковородка, которая у нас теперь появилась, явно просится в дело. Откидной столик был отобран для кухонного использования и мне заявили, что чистая посуда и промасленное оружие несовместимы — в общем, ищите для чистки оружия другой столик. Где хотите, там и прикручивайте! «Второй этаж» яхты в моих мыслях начал обрастать элементами «третьего этажа». И, что интересно, пока столик не прикрутил, он тут и не нужен ей был. Эх, «тяжела и неказиста жизнь рукастого туриста».

Тем не менее, все мое ночное творчество было «протерто тряпочкой» и использовано по назначению. Пирамида заполнена оружием, причем все гнезда, которые делал с запасом, планируя использовать только половину мест. Для нас двоих больше и не нужно! Но нет, пустые гнезда вызвали у Катюхи зуд хозяйственности. Теперь будут не две винтовки пылиться, а четыре и с пистолетами аналогично. На стене кроме трехлинейки висели еще стволы, повешенные, скорее всего, только для вида. Да и пусть висят — вид действительно получился хороший. Раз в недельку весь этот арсенал придется протирать и смазывать, но это уже мелочи.

Пока стоял, задумчиво осматривая обстановку, Катюха вскинула в шутливом приветствии руку к виску и доложила.

— Капитан! Корабль к бою и походу готов!

Осмотрел ее демонстративно придирчивым взглядом.

— Салага! «Корабль» может быть только боевым, не боевой называют «судно» а у нас вообще «лодка».

— Так у нас очень даже боевой корабль, с уже открытым счетом уничтожения береговых врагов бортовым вооружением! Может, пора уже имя дать?

С вопросом имени лодки у нас сильные расхождения. Мне варианты супруги не нравятся, а мои еще не созрели.

— Рано. Пусть яхта себя покажет. Пока останется просто «Катана». И раз яхта готова — отдать концы!

В последующей шутливой перепалки, где участвовали и «отданные концы», настроение улучшилось, день стал казаться вполне себе «выходным» а перспективы «радужными».

Яхта выходила из гавани судовым ходом Melkki, идя под одним дизелем. По правому борту виднелись портовые сооружения западной гавани. Где то там верфи больших кораблей и много вкусного. Но заставлял себя об этом не думать.

Шли мы к острову Лауттасаари, где располагался один из центров яхтенной жизни Хельсинки. Несколько квадратных километров, на которых сплошные яхтенные магазины, в том числе знаменитый Маритим. Там было все, от штурвала из костей крокодила до носков из шерсти мамонта. Нам было ничего не нужно. Совсем ничего! Посмотрел в глаза жабе и добавил — абсолютно ничего! Мы туда идем не на «шопинг» а на «зыринг». Просто посмотрим.

Таким образом, убеждая себя, преодолели первый километр. Потом поставили геную и оставшиеся два километра до марины Маритима прошли гораздо бодрее. Грот ставить не решился, генуя на закрутке ставится и убирается быстро, буквально одной рукой одного человека — самый хороший вариант для маленькой команды.

Между сходящихся молов марины входили под мотором малым ходом. Жаба упала в обморок — ничего нам тут не светит. Марина была замертвячена почище нашей набережной, напоминая местами Невский проспект Петербурга в дни праздников. Пробить дорогу водометом мы может и сможем, но боюсь, в помещениях магазинов ситуация еще хуже, а туда уже с воды не достать. Некоторое время обдумывал вариант раскатывать пожарные шланги и пробивать дорогу постепенно, но потом махнул рукой, у нас действительно все есть! Даже шерстяные носки. Но раз уж пришли…

— Постреляем? — спросил хмурящуюся Катюху.

— И ты туда полезешь потом? — уточнила жена.

— Не, просто постреляем.