Хаски и его учитель белый кот. Том 1

Чу Ваньнин окинул его спокойным взглядом, в котором читалось «Что ж, милостивый государь, если хочешь, можешь продолжать свое выступление».

— Во-вторых, — не обращая внимания на его холодную реакцию, Мо Жань продолжил излагать выкладки из размышлений Чу Ваньнина в прошлой жизни, — перед открытием внутри гроба содержалась очень концентрированная злая энергия, но после снятия крышки она полностью рассеялась. К тому же на самом трупе очень слабые остаточные следы злого духа, что само по себе довольно странно.

Чу Ваньнин: — …

— В-третьих, вы заметили, что с момента открытия гроба в воздухе появился сладковатый запах?

Аромат и правда был очень слабым и, если специально не обращать внимания, то его можно было и не заметить, но после того как Мо Жань озвучил это, Ши Мэй и Чэнь-Яо тоже обратили внимание на то, что воздух напоен легкой сладостью.

— И правда, — сказал Ши Мэй.

Госпожа Чэнь-Яо просто изменилась в лице:

— Этот аромат…

— Молодая госпожа Яо, что случилось? — спросил Ши Мэй.

В голосе Чэнь-Яо появились панические нотки:

— Это аромат пудры «Сто бабочек[2]», что был создан моей свекровью!

[2] 百蝶香粉 bǎidié xiāng fěn байде сян фэнь — парфюмированная пудра «сто бабочек».

На какое-то время все замолчали, но у каждого перед глазами вновь появилась надпись с таблички с именем покойного из родового храма: «За упокой отпрыску рода Чэнь от урожденной Сун».

— Возможно ли, что это сделала супруга Чэнь? — нерешительно спросил Ши Мэй.

— Не похоже, — ответил Мо Жань.

— Нет, — твердо сказал Чу Ваньнин.

Они произнесли это практически одновременно и сразу после этого посмотрели друг на друга.

— Говори ты, — без единой эмоции на лице равнодушно предложил Чу Ваньнин.

Мо Жань, которому не требовались дополнительные поощрения, тут же без стеснения продолжил:

— Насколько мне известно, семья Чэнь разбогатела благодаря оригинальному рецепту парфюмированной пудры «Сто бабочек», созданному хозяйкой Чэнь. Хотя сам рецепт изготовления этой пудры является семейной тайной, готовый продукт не так уж и сложно раздобыть. Кроме того, этот аромат настолько популярен, что в Цайде из десяти девушек пять точно надушены именно им. Также, насколько нам известно, при жизни сын госпожи Чэнь также очень любил пользоваться парфюмом, созданным его матушкой и, принимая ванну, всегда добавлял эту пудру в воду, поэтому в общем-то неудивительно, что его тело источает этот аромат. Странно другое… — на последних словах, он снова повернул голову в сторону лежащего в гробу голого мужчины. — Этот человек умер полмесяца назад, а аромат пудры такой сильный, словно его только что нанесли. Я ведь прав, Учитель?

Чу Ваньнин: — …

— Просто похвалите меня, если я прав!

Чу Ваньнин: — Угу...

Мо Жань усмехнулся:

— Из вас, и в самом деле, слова лишнего не вытянешь[3].

[3] 惜字如金 xīzì rújīn сицзы жуцзинь «беречь слова, как золото» — слова на вес золота; о немногословном человеке; цедить сквозь зубы.

Не успел он расхохотаться, как взметнулись одежды, и Чу Ваньнин потянул его назад, заставив отступить на метр в сторону от гроба. Угрожающе разбрызгивая искры, в его руке ярко заполыхала Тяньвэнь.

— Осторожней!

Аромат пудры «Сто бабочек» становился все более насыщенным, а затем, обратившись в густой белый туман, с невероятной скоростью начал распространяться по траве и кустам, мгновенно превратив весь склон горы в туманное море, внутри которого невозможно было разглядеть даже пальцы вытянутой руки.

Сердце Мо Жаня забилось быстрее.

Дверь в мир грез была открыта.

— Ах! — откуда-то из тумана послышался голос госпожи Чэнь-Яо — Бессмертный господин, помог...

Ее голос внезапно оборвался на полуслове.

Кончик пальца Чу Ваньнина засветился синим светом. Он быстро нанес на лоб Мо Жаня отслеживающее заклинание, после чего распорядился:

— Будь осторожен, а я пойду разведаю ситуацию, — и направился в сторону, где в тумане последний раз слышался женский голос.

Мо Жань потрогал свой лоб и тихо фыркнул:

— Да ладно, даже заклинание наложил на то же место, что и в прошлой жизни. Чу Ваньнин, ты и правда ни капельки не изменился.

Густой туман рассеялся так же быстро, как появился, и его взору предстала другая, куда более удивительная картина. Во всяком случае, в прошлой жизни эта перемена испугала Мо Жаня не на шутку.

Вместе с туманом исчез заброшенный и заросший склон горы, а на его месте появился простирающийся до горизонта изысканный сад с павильонами и беседками, извилистыми тропинками, каменными садами[4] и дорожками из мелкой гальки.

[4] 假山玉树 iǎshān yùshù цзяшань юйшу «яшмовое дерево из поддельного камня» — рокарий: это элемент ландшафтного дизайна, представляющий собой композицию из камней на ровной поверхности или небольшой возвышенности.

Стоило Мо Жаню увидеть это место, как ему захотелось прыгать и кувыркаться от радости.

Ведь этот развратный тиран не раз вспоминал этот сад из мира иллюзий, в котором они точно так же заблудились в прошлой жизни. В конце концов, Мо Жань все-таки нашел Ши Мэя и, находясь под чарами царства грез, в первый и единственный раз в своей жизни… поцеловал его.