Хазария и Терек

Археологические находки требуют исторической интерпретации. Хазары — потомки хуннских завоевателей и сарматских женщин — жили в стране Барсилии, бок о бок с болгарским племенем барсилов, которые позднее слились с хазарами в один народ. Барсилия располагалась в степях между Тереком и Волгой. Естественно, что эти три племени, отличаясь друг от друга по языку, религии, нравам и, может быть, антропологическому типу, имели сходный быт и, следовательно, одинаковую посуду. Поэтому различить их по характеру керамики невозможно. Однако керамический материал дает приблизительные абсолютные даты, и, сопоставляя их с намеченными нами периодами увлажнения степной зоны, мы можем прийти к двум важным выводам.

По данным арабских географов, город Семендер, находящийся на берегу Терека в районе Кизляра [прим. 2], «расположен у озера (или на морском берегу)… в городе много садов и виноградников… Город громадный, но жилища-палатки и строения из дерева с горбатыми кровлями. Построен он Хосроем Ануширваном», т. е. персидскими инженерами VI в..[4, с.179]

Какому из найденных нами городищ это описание может соответствовать? Только городищу около ст. Шелковской. Разлив Терека мог и даже должен был представляться арабскому путешественнику озером. Виноградников там много и теперь. Деревянные жилища не могли сохраниться, и уцелела от времени только саманная цитадель, преграждавшая арабам путь в Хазарию. Отсюда и название: Саман-дар — саманные ворота. Наконец, жесткая квадратная планировка храмов и крепостей известна на Ближнем Востоке с 2000 г. до н. э..[5, т. I, с.363]

Учет физико-географических условий VI в. позволяет отказаться от локализации Семендера на берегу Каспия,[4, с. 181–182] который в те времена был на 4 м ниже, нежели теперь, и, следовательно, берег простирался значительно дальше на восток. Семендер, если его туда помещать, не мог находиться «в двух фарсахах от Серира»,[4] т. е. горного Дагестана, как указано в источнике.

Второй вывод — процветание хазарского народа укладывается в хронологические рамки периода увлажнения аридной зоны. Хазарские памятники обнаружены на берегах рек, на возвышенностях, что говорит об оседлом быте и опасности наводнений. Разумеется, хазары использовали и степи для пастьбы скота, как их использовали впоследствии гребенские казаки и астраханские татары, но для этого им не нужно было становиться кочевниками. В составе хазар настоящими кочевниками были тюрки ханского рода Ашина;[1, с. 398],[6, с. 85–87,102–103] а торговым городским населением — евреи, составлявшие господствующую верхушку.[1, с. 457–458] Но сами хазары были земледельцы, садоводы и рыболовы, и, как таковые, они пережили политический разгром своего государства в 966 г., по-прежнему возделывая свои виноградники, ловя рыбу и пася скот.

Но усыхание аридной зоны, связанное с подъемом уровня Каспия до абсолютной отметки минус 20 м,[6] лишило их возможности вести привычный образ жизни, и после XIII в. имя хазар в источниках не встречается. Последний раз хазары упомянуты у Плано Карпини,[7, с. 72, 209] встретившего их в 1246 г. Берега Терека заняли степняки, кочевые ногаи, подданные ханов Золотой Орды.

Исчезновение народа не означает гибели всех людей, его составлявших. Народность (этнос) — не арифметическая сумма людского поголовья, а алгебраическая сумма отношений между людьми при определенном (с некоторым допуском) характере взаимоотношений со средой — соседями и природой.

Это система динамическая, и для ее деформации достаточно пушения любого из перечисленных условий. В XIII в. хазары, не имея больше возможности вести привычный образ жизни, разбрелись. Волжские хазары перешли в ислам и ассимилировались с татарами Золотой Орды. Еврейская верхушка исчезла без остатка; вероятно, спасшиеся от истребления евреи бежали на Кавказ к своим единоверцам — горским евреям и слились с ними. В средние века исповедание веры определяло судьбу людей, и, значит, терские хазары — христиане — должны были искать единоверцев. Таковы были бродники, жившие на Дону.

Бродники — народ смешанного происхождения, говорившие по-русски и исповедовавший православную веру. До 1117 г. они жили совместно с «беловежцами» — русским населением Саркела. После того как беловежцы, теснимые половцами, вернулись на Русь, бродники оказались полновластными хозяевами поймы Дона, которую они удачно отстаивали от половцев. Видимо, какая-то часть бродников была хазарского происхождения, и к своим соплеменникам и единоверцам, на полноводный, текущий из гумидной зоны Дон, только и могли устремиться терские хазары. Они принесли с собой привычную им технику — саманный кирпич, из которого был построен поселок на развалинах русской Белой Вежи,[1, с.453] и пригнали стада овец, бывших для них пищей и жертвенными животными.[8]