Хазары

Конечно, неопрятность гузов была их личным делом, но были у них, как у соседей, и более значимые недостатки: гузы не признавали дипломатических переговоров и ни во что не ставили неприкосновенность послов. Ибн Фадлан сообщает, что гузский военачальник, приняв от арабов дары, собрал своих приближенных для того, чтобы посоветоваться, что ему делать с гостями. Посольство прибыло в его страну с самыми мирными намерениями и подарками, кроме того, оно направлялось к царю Булгарии, который приходился военачальнику зятем. Тем не менее гузские советники были настроены весьма решительно.

Один из них заявил: «Это нечто такое, чего мы совершенно не видали и о чем не слыхали, и мимо нас [никогда] не проходил посол какого-либо государя с тех пор, как существуем мы и отцы наши. Я думаю, что не иначе, как [этот] государь [халиф] устраивает хитрость и направляет этих [людей] к хазарам, чтобы поднять их войной против нас. И лучше всего разрезать этих послов каждого пополам, а мы заберем то, что с ними имеется». Второй советник сказал: «Нет! Но возьмем то, что с ними, и оставим их голыми, чтобы они возвратились [туда], откуда прибыли». И лишь замысел третьего имел какое-то отношение к дипломатии: он предложил отконвоировать гостей к хазарскому царю и обменять их на пленных гузов, — впрочем, такое решение вопроса тоже не слишком обрадовало злополучных послов. Они провели несколько не самых веселых дней, ожидая решения своей участи, после чего здравый смысл у гузов возобладал и дипломаты были отпущены с миром — на радостях они преподнесли подарки гузским советникам, в том числе и тому, который требовал «разрезать… каждого пополам»^{702}.

Таких соседей Хазарский каганат в начале X века имел на северо-востоке своих владений.

Аланы

Кроме того, у каганата стали возникать проблемы с аланами — не с теми, которые массово обитали на территории Хазарии и являлись подданными кагана, а с теми, которые издавна имели свое государство в Предкавказье.

Константин Багрянородный писал: «[Знай], что узы способны воевать с хазарами, поскольку находятся с ними в соседстве, подобно тому как и эксусиократор (правитель. — Авт.) Алании. [Знай], что девять Климатов Хазарии прилегают к Алании и может алан, если, конечно, хочет, грабить их отселе и причинять великий ущерб и бедствия хазарам, поскольку из этих девяти Климатов являлись вся жизнь и изобилие Хазарии»^{703}.

Что имел в виду император, говоря о «Климатах» Хазарии, не вполне понятно; здесь, вероятно, речь идет о Нижнем и Среднем Прикубанье или же о более обширной области на Северном Кавказе. Что же касается Алании, это северокавказское государство по крайней мере до конца VII века находилось в подчинении у хазар. Но уже в начале VIII века аланы, вероятно, обрели некоторую самостоятельность — по крайней мере, Византия в 717 году вела с ними переговоры как с независимым государством^{704}. В VIII–IX веках многие аланы, стараниями Константинополя, были обращены в христианство, и с тех пор Алания играла роль аванпоста Византии против хазар и кочевников южнорусских степей^{705}. Но в прямые конфликты с хазарами она поначалу вступать опасалась (как, впрочем, и Византия).

Автор «Кембриджского документа» (напомним, что так называют письмо, написанное неизвестным иудеем любознательному испанскому еврею Хасдаю ибн Шапруту) сообщает, что в правление хазарского царя Вениамина (вероятно, на рубеже IX и X веков) аланы выступили на стороне каганата, когда «поднялись все народы на [казар] и стеснили их [по совету] царя македонского» (то есть византийского). Автор считает, что аланы поддержали хазар, потому что «часть их (тоже) соблюдала иудейский закон»^{706} — это сообщение не вполне понятно, поскольку со слов ибн Русты известно, что в начале X века аланский царь исповедовал христианство, а большинство его подданных были язычниками^{707}.

Во всяком случае, чуть позднее, в правление Аарона, сына Вениамина, аланы уже не вспоминали ни о каком иудаизме и, пойдя на поводу у Византии, ввязались в войну с хазарами.

«Также и во дни царя Аарона воевал царь аланский против казар, потому что подстрекнул его греческий царь. Но Аарон нанял против него царя турок, так как тот был (с ним дружен], и низвергся царь аланский перед Аароном, и тот взял его живым в плен. И оказал ему [царь большой] почет и взял дочь его в жены своему сыну, Иосифу. Тогда [обязался] ему аланский царь в верности, и отпустил его царь Аарон [в свою землю]. И с того дня напал страх пред казарами на народы, которые (живут) кругом них»^{708}.

Произошло это, вероятно, в 932 году — именно так датирует Масуди отпадение алан от христианства. Вновь оказавшись в вассальной зависимости от иудеев, аланы уже не видели смысла оставаться в лоне византийской церкви. Масуди пишет: «После 320 года (932 г. н.э. — Авт.) они отвратились от христианства и изгнали бывших прежде епископов и священников, присланных к ним царем румским»^{709}.