Хазары

Историки накопили необозримое количество материалов. Но исходным материалом всегда являются события, объединенные внутренней связью в пространстве и во времени. Собрать факты — первая задача историка, проверить их — вторая, а затем, когда установлено, что события протекали именно так, встают вопросы: «почему?» и «что к чему?» — анализ и синтез. Только после того как историк предлагает решение всех этих задач, исследование может считаться законченным.

Для наших целей необходимо синхронистическое изучение истории. Интересующая нас страна — Хазария — находилась в самой середине культурного мира того времени. Напомним, что первые сведения о хазарах относятся ко II веку н. э. Скорее всего, это неточность историков V–VI веков, переносивших знакомое название на древние племена, жившие на той же территории^{1}, но для того чтобы большой народ образовался и оформился, нужно около трех столетий. Поэтому попытаемся рассмотреть эпоху, когда хазарский народ проходил свой инкубационйый период.

Историческая панорама. Во II и III веках Рим и Китай представляли собой две мировые империи на западной и восточной окраинах континента. Они разделялись сухими хуннскими степями, горными хребтами — убежищем воинственных племен — и не менее воинственной Парфией. Еще ни один римлянин не был в Китае, равно как и ни один китаец не видел Рима, хотя они слышали друг про друга. Казалось бы, история этих стран должна была протекать независимо, но был один предмет, связавший их судьбы, — шелк. Потребность в шелке в то время была гораздо насущнее, чем сейчас, ибо шелковая одежда была не только предметом роскоши, но и мощным дезинфекционным средством. Римские матроны покупали ткани, изготовленные китайскими крестьянами, за золото, полученное от беспощадного ограбления провинций. По проторенному караванному пути, через Иран и Среднюю Азию, двигались груженные золотом верблюды до Каменной башни (Ташкургана), где происходил обмен товаров с купцами, приходившими с грузом шелка через Алашаньскую пустыню из Лояна^{2}. Несмотря на то что римские товары тоже попадали в Китай, римляне ежегодно теряли 20 млн сестерций^{3}, и европейское золото перемещалось в сумы китайских чиновников и помещиков, но, разумеется, не крестьян, изготовлявших драгоценную пряжу.

Внешняя торговля предметами роскоши не могла влиять на развитие производительных сил обеих империй, но она суммировалась с идущими в них глубинными процессами и создала коллизию, отразившуюся на судьбах Рима и Китая, а также соседних с ними стран, не принимавших в торговле непосредственного участия.

Римская армия состояла из высокооплачиваемых солдат, число которых определялось финансовыми возможностями правительства. Отлив золота из страны^{4}, естественно, влек за собой денежные затруднения, самым простым выходом из которых была неуплата жалованья в срок. Но солдаты ждать не желали и умели поставить на своем — III век стал эпохой солдатских мятежей, при которых в числе жертв всегда оказывались центурионы (сотники), по долгу своей службы поддерживавшие в армии дисциплину. С ними у солдат всегда находились личные счеты, которые так удобно было сводить во время бунта. В результате к концу III века римская армия разложилась и потеряла большую часть былой боеспособности. Войска, разгромившие при Траяне даков, а при Марке Аврелии — маркоманов и квадов (160–180), через 60 лет позорно бежали перед готами (гибель императора Деция в 251 г.) и сдавались персам (капитуляция императора Валериана в 260 г.). С этого времени Рим перешел к обороне, и успехи императоров второй половины III–IV века сводятся к подавлению восстаний да отражению набегов соседей^{5}. Конечно, для падения мощи Римской империи было множество более значительных причин, кроме вывоза валюты, но следует учитывать и эту, особенно интересующую нас, так как Китай от своей выгодной торговли пострадал не менее Рима.