Хэдхантер. Охотники на людей (полукомикс)

– Затравочные? – не понял Борис. – Это как?

– Меня вот, к примеру, свели с человеком, который меня же выставлял на продажу в счет погашения ипотечного долга, – пояснил Георгий. – Наверное, парень тоже где-то дал маху, остался без работы и угодил в гладиатором. Мы с ним встретились на арене. В разных командах.

О том, кто победил, Борис спрашивать не стал. И так ясно, если Георгий жив.

– Арена такое место… – гладиатор вздохнул. – Там по-настоящему понимаешь, насколько тесен бывает мир. Возможно, против тебя тоже выставят кого-нибудь, кого ты непременно захочешь убить. Или кто захочет убить тебя. Есть такие?

Борис молча кивнул. Если бы на арене оказался Стольник. Или Ухо. Вот уж кому бы он не отказался пустить кровь. Путь даже на потеху публики. Но такое, конечно, вряд ли случится. А вот что касается тех, кто готов пристукнуть его самого… Ну чернявая хотя бы. Впрочем, не только она. Другие тресы-гладиаторы, к поимке которых Борис приложил руку тоже не откажутся замочить охотника. Желающие поквитаться на арене с бывшим хэдхантером всегда найдутся.

– Если есть, – продолжал Георгий, – организаторы боев об этом знают. А стоит одному начать махач – остальные подхватят. Ну а когда прольется первая кровь, никого уже не расцепишь.

– Почему?

– Странные вопросы ты задаешь, – невесело улыбнулся Георгий Хотя, тебе простительно. Ты еще не был на арене. Ты не знаешь… не понимаешь.

– Чего не знаю? Не понимаю чего?

– Ну, представь: на огороженную площадку вваливается орава обозленных и перепуганных людей. Каждый спешит схватить оружие и каждый знает, что если не он не будет убивать, значит убьют его. Так что все происходит само собой.

– Как-то неразумно все это! – пробормотал Борис. – Добывать тресов становится все труднее. Они стоят все дороже. А в колизеях их вырезают десятками.

– Сотнями, – поправил Георгий. – И это еще как разумно! Гладиаторские бои приносят прибыль, которая тебе и не снилась. И тем большую прибыль они приносят, чем сильнее ощущается дефицит тресов. Платежеспособных свободных граждан давно и умело подсадили на это зрелище. Они без него уже не могут. Они готовы платить любые деньги, лишь бы шоу продолжалось. Да и мы, как тресы, видимо, ни на что другое не годимся. Если нас отправили сюда, значит, нас выгоднее использовать в качестве гладиаторов, а не в качестве обычных рабов.

Ну что ж, спасибо за разъяснения.

– И когда нас поведут на арену? – хмуро спросил Борис.

Рыжий гладиатор развел руками.

– Это может случиться когда угодно. Как продадут билеты на новое представление – так и поведут. Не волнуйся. Долго здесь не засидишься.

Борис вздохнул. Вот уж о чем он переживал меньше всего.

В двери громыхнула выдвижная кормушка.

– Обед! – гаркнули снаружи. – После обеда – помывка. Жрите быстрее.

В кормушке появилась первая порция безвкусной, но сытной колизейской еды в пластиковой посуде. К двери подошел Георгий. Вторую порцию взял себе Борис. И плевать, что он здесь новичок!

Никто не возразил. Никто не сказал ни слова. Камера была образцом толерантности. Гладиаторы берегли себя и свою агрессию для арены.

Глава 35

Вечером Георгия увели. Одного. Привели поздно, уже под утро. Злого, растрепанного и невыспавшегося.

– Что было-то? – подступил с расспросами Борис.

– Сучка одна захотела гладиаторской любви, – буркнул Георгий. – И чтоб непременно с самым-самым. Кучу бабла колизейским отвалила, тварь.

Борис вспомнил чернявую. Не врала, выходит, девчонка. Тресов-гладиаторов, действительно, заставляют отрабатывать заплаченные за них деньги не только на арене.

– Ненавижу это! – процедил Георгий. – Если бы не наручники, придушил бы тварь.

– Да ладно тебе. Радуйся, что бабы на тебя западают.

Рыжий фыркнул:

– Они не на меня западают. Их секс со смертником возбуждает. Сегодня я, завтра – кто-нибудь другой. Денег выше крыши – вот и бесятся с жиру! И радоваться тут нечему. Если ночью баба, значит утром бой. Верная примета.

Примета не обманула.

Наутро к дверям камеры снова подкатили клетку-тресовозку.

Лязг. Стыковка. Разошлись в стороны стальные двери, раздвинулись сцепленные с ними решетчатые дверцы клетки.

– Все на выход! – приказал угрюмый охранник в черной форме.

Зачехленный шокер висел у него на поясе. Вместо электрической булавы, колизейский держал в руках небольшой, похожий на телевизионный, пульт, усеянный миниатюрными кнопочками.

Еще с десяток конвоиров окружали клетку. У этих были только электрошокеры. И эти пока молчали.

– Быстро! – поторопил охранник с пультом.

Узники потянулись из камеры в клетку. Георгий перешагнул порог одним из первых. Борис решил, что разумнее всего будет последовать примеру арестанта-старожила. Вслед за Борисом нехотя поплелся Щерба. Снова поймать разряд ему не хотелось.

– Все выходят, я сказал! – раздражено рявкнул охранник самым нерасторопным. – Хотите попасть на арену с пожженными шеями? Так устрою сейчас.

Колизейский поднял пульт. Похоже, именно эта адская машинка, активировала гладиаторские ошейники.

Замешкавшиеся узники вошли в клетку.