Хедлайнеры

Во время беседы я узнал несколько любопытных новостей. В частности, о том, что в “Аквариуме” поменялся директор. И что приглашенные на запись английские музыканты работали в долг. Что называется, “на доверии”. Знали, что БГ не подведет – когда будет возможность, обязательно рассчитается. “Со спонсорами „Навигатора“ мы получили такую головную боль, что больше возвращаться к этому вопросу мне не хочется, – признался Гребенщиков. – Это было одноразовое сотрудничество, и сегодня группа никому ничего не должна. Самое смешное, что за „Навигатор“ мы до сих пор не получили ни копейки...”

“Об этом лучше не говорить, – перебил его Липницкий. – Это не укрепляет имидж группы”.

“А как ты видишь концертную деятельность после ухода Тита?” – чтобы разрядить обстановку, я задал довольно невинный вопрос. Абсолютно не предполагая, какой взрыв эмоций за этим последует.

“После тяжелого концерта в Челябинске, когда я слег, скажем так, с нервным истощением, а нашему роуд-менеджеру вырезали половину желудка… – начал откуда-то сбоку свой монолог БГ. – Почему? От переутомления. Сейчас в России изменился климат. Для меня 18 декабря 1995 года, когда выбрали коммунистов… над Россией в небе что-то изменилось. То, что называется Небесная Россия. И то, в какую сторону это изменилось, – меня не то что перестало устраивать… Это вызывает физическое отвращение. И я, честно говоря, в такой России играть не хочу и не буду. До тех пор, пока не определится мое отношение к этой ситуации. А пока то, что я вижу – когда алкаш-президент в состоянии полного клинического запоя отдает приказы убивать собственных граждан, хладнокровно не замечая этого, – полностью подтверждает, что в Челябинске я был прав. Это случилось на следующий день после выборов – у меня прямо на сцене был сердечный приступ. После концерта меня унесли, хотя я постарался доиграть… Знаешь, Тит свалил очень вовремя. Вместе с нами он создавал новую главу – и вот она закончена. У нас был замечательный период – четыре года полного бардака. Сегодня этот этап для меня закончился абсолютно. Поэтому я не спешу с поисками новых музыкантов – поскольку хочу определиться со своим отношением к происходящему. А отношение будет не мира, но войны – наступает время окопной войны”.

“Как бы это цинично ни звучало, у нас сейчас происходит такая мини-репетиция пресс-конференции”, – грустно сказал я.

“Да-да, – задумчиво и чуточку растерянно пробормотал под нос лидер „Аквариума“. – Но пресс-конференция у нас будет не раньше чем в конце апреля. Через месяц-полтора уже многое выяснится. К этому времени я буду полностью готов”.

На следующее утро мы с БГ и Липницким направились на переговоры в “Триарий”. Договорились, что альбом выйдет 1 мая, а его концертная презентация состоится в “России”. Вскоре Гребенщиков улетел в Катманду – приводить в порядок свое душевное равновесие.

…Через несколько дней я вернулся в мыслях к теме эмиграции Титова. Лично для меня его стремительное исчезновение явилось ударом. Буквально за неделю до записи “Снежного льва” он сидел у меня дома и в течение целого дня давал развернутое интервью для “100 магнитоальбомов”. Вежливо отказался от угощений, зато непрерывно пил воду из литрового пластмассового бутыля. Говорил, что минералка очищает организм от шлаков.

В начале беседы басист “Аквариума” был не слишком разговорчив. “К прошлому я стараюсь не привязываться, – заявил он с эпохальным выражением лица. – Любая мысль о прошлом высасывает много сил. Это мешает жить сейчас. Думать нужно о том, что сегодня. Я стараюсь жить одним днем. Это было бы идеально”.

Затем Тит перестал “включать интроверта”, и беседа пошла повеселее. Я только успевал менять кассеты в диктофоне. В паузах между интервью мы слушали James и Ocean Colour Scene – внешне казалось, что ничто не предвещало радикальных метаморфоз. Тит выглядел умиротворенным и благостным, старательно вспоминая нюансы работы в “Аквариуме”, “Кино”, ранних “Колибри”. Как стало понятно позже, он не просто вспоминал, а сознательно подводил черту под питерским периодом жизни.

Параллельно эмиграции Тита в “Аквариуме” произошла смена барабанщика, что в последние годы стало чуть ли не фирменным знаком группы. При всем махровом непрофессионализме и неотточенности звучания ударники социалистического труда менялись у БГ со скоростью изношенных кроссовок. Другими словами, за месяц до презентации “Снежного льва” в концертном зале “Россия” “Аквариум” оказался без ритм-секции. Вообще.

В учебниках по менеджменту такую ситуацию принято называть кризисной. Но обошлось. С легкой руки Сакмарова в группу влились новые барабанщик и басист, которые буквально через несколько недель уверенно играли свои партии на сцене “России”. Конечно, назвать новичков “носителями аквариумного духа” было непросто (один играл у Капуро, второй – в кабаках на Невском), но как профессионалы они были выше всяких похвал.