Хэй, сестренка! (СИ)

Под ногами хрустел снег, на душе, как и на улице, была пурга. Оля думала о том, что она самая большая дура на свете. Разум раз за разом пытался убедить ее, что так надо. Что мать и Жека никогда этого не примут, что у Стаса будут большие проблемы, если обман раскроется. О своих проблемах Оля почему-то не думала, переживая за парня. ‘У него с Жекой и так сложные отношения, после такого, они совсем отдалятся. И мама сказала, что они с Жекой хотят еще детей. Весь наш роман со Стасом первоначально был ошибкой. Не надо было этого делать.’ – Оля всхлипывала все сильнее, пока окончательно не разрыдалась в лифте, думая о том, как ей было хорошо со Стасом эти три месяца, как они любили друг друга даже в порывах ссор, как он держал ее за руку, как могли часами просто разговаривать. Со Стасом Оля стала слушать рок, с ней парень нашел аниме интересным жанром кинематографа. С Олей парень узнал много об искусстве живописи и теперь отличал Моне от Мане. Со Стасом Оля узнала и прочитала много потрясающих книг и выучила английский. Девушка снова заплакала, вспомнив, как еще вчера сидела с ним в кино, целуясь. Кое-как придя в себя дома, школьница умылась и сделала себе кофе, но тут же отставив его в сторону, собралась и выбежала из дома, прихватив огромную сумку с кучей подарков из Италии.

Через час, запыхавшаяся и промерзшая до костей, девушка звонила в дверь подруги.

- Привеееет! – Милена с порога набросилась на подругу, заключая в объятьях. – Что с твоим лицом? – тут же строго поинтересовалась девушка. – Почему ты не в школе?

- А ты почему?

- У врача была, - закатила глаза Мила.

***

- Боже, Оля, ты скупила мне всю Италию? – Милена смущенно примеряла вещи и рассматривала кучу сувениров, мелочей, игрушек и прочую всячину.

- Половина не для тебя, – улыбнулась девушка, заправляя прядь волос за ухо. – Как ты себя чувствуешь?

- Отлично, - Милена развалилась на диване с чашкой чая в горе подарков. – Оль, как там…кхм…Дима?

- С твоим уходом осатанел. По-моему он страдает, Мил, может ты…

- Нет! – тут же вспыхнула подруга. – Я не буду создавать ему проблемы.

- Но, мне кажется, он имеет право знать, – в который раз осторожно начала Оля.

- Нет! Это мое, – Милена погладила свой живот. – Я справлюсь.

- Мы справимся, – Оля обняла подругу, готовая снова заплакать. – Я уже договорилась с мамой. Хоть у нее своя стоматологическая клиника, она знает много врачей. Когда придет время, мы…

- Оль, - Милена тепло улыбнулась подруге. – Спасибо. Не переживай. А теперь рассказывай, что у тебя случилось.

***

Оля просидела у подруги несколько часов, просто выговариваясь и выпивая бессчетное количество чашек чая. А потом пришла бабушка Милы, и девушка засобиралась домой после очередной порции чечевичной каши. Мила, накинув куртку, вышла проводить ее в подъезд.

- Все будет хорошо, - прошептала подруга, снова обнимая Олю.

- Мил, как ты считаешь, - Оля пожевала губами. – Надо делать так, как хочется или так, как правильно?

- Зависит от ситуации, - подумав, ответила подруга. – А, вообще, считаешь ли ты ошибкой то, что так хочется повторять вновь и вновь?

- Это к чему? – удивилась Оля, пытаясь найти скрытый подтекст.

- Да ни к чему. Подумай на досуге.

***

Оля зашла в квартиру в тот момент, когда Жека ругался со Стасом о чем-то своем. Мамы Оли, благо, не было еще дома. Очевидно, срочный вызов. С некоторыми постоянными клиентами женщина работала в неурочное время. Оля только и успела разуться, как мимо нее пронесся злой Жека, гаркнув, что едет за Еленой на работу, и они будут поздно.

Девушка, не желая видеться со Стасом, юркнула в свою комнату. В глаза тут же бросилась коллекционная фигурка Леви – подарок Стаса, а заодно, духи и множество других милостей, которые подарил ей сводный брат за последние три месяца. Сердце как-то совсем тоскливо сжалось, и Оля, переодевшись в домашнее, уселась за компьютерный стол, врубая ноут. Мысли не желали собираться в кучу, и Оля достала папку с рисунками, но тут же захлопнула, потому что уж очень много там было портретов Стаса. Отчаявшись, девушка собралась делать алгебру, но пенал с ручками куда-то завалился, а карандашами писать не хотелось и не поощрялось. Вздохнув и набравшись храбрости, Оля выскользнула из комнаты и постучалась в комнату Стаса, из которой раздавались мощные волны злой музыки. Музыка тут же стихла, и послышалось безразличное: ‘Входи’.

Оля робко прошла в комнату, по привычке отметив, что Стас опять курил в комнате. Хотелось уже что-нибудь сказать, но она тут же прикусила язык, решив, что не имеет на это права.

- Одолжи мне ручку, пожалуйста, - Оля смущенно уставилась на голый жилистый торс, на уже такую родную цепь на руке. Взгляд боялся скользить выше к красиво очерченным губам и шоколадным глазам, к лохматым волосам, которые вечно хотелось пригладить.

- Ручку, - протянул насмешливо Стас, усмехнувшись, поднимаясь с дивана босой, в одних свободных трениках.

- Мне нужно делать домашку, - икнула Оля, инстинктивно пятясь назад. Стас с едкой ухмылкой приближался к ней, как пантера к добыче.