Хексендорф. Деревня ведьм (СИ)

— Нет у тебя ничего, — решительно перебила Эля, словно не слыша других доводов. Делая вид, что их главная проблема в отсутствии обновок в гардеробе. — Ходишь или в домашних дырявых шортах и вытянутых кофтах, которым сто лет в обед, или в мотоциклетном костюме. Еще в больничной пижаме. Ладно, та хоть цвета белого, не черно-серая, как все остальное. А кино… — она снова чуть улыбнулась, — комедия, скорее всего. Что-то мне подсказывает, что у твоего поклонника хорошее чувство юмора. Он почти неделю выдержал рядом с тобой…

— Я не пойду.

— А надо.

— Кто меня еще утром уговаривал не ехать в город? Мне не нравится твой неизвестно откуда взявшийся нездоровый оптимизм!

Санни отставила кружку на стол и с возмущением уставилась на сестру. Где ее осторожность и рассудительность? За день выветрились?

— Предлагаешь запереться в доме? Но ты не усидишь на месте, проверено совсем недавно.

— Непрочь попробовать еще раз. Я бы постаралась. Больше обычного, — Санни сама сомневалась в собственных уверениях. Но если и у Эли отказали тормоза, то им крышка!

Эля откинула голову на спинку дивана и Санни была уверена, хоть и не видела, что она закатила глаза.

— Что изменилось? Ты же всегда была только "за" затворничество, говорила — опыт предков, неоправданный риск и бла-бла-бла. Ты заразилась от меня сумасбродством?

— Просто давай попробуем, — Эля также поставила кружку с недопитым какао на стол. — И раз я, по-твоему, заразилась, то получай..! — с этими словами она накинулась на Санни со щекоткой. Обе сестры почти не могли ее терпеть.

Смех, всхлипы и гам перепалки разбудили Непомука. Он появился рядом с камином, понаблюдал за бесящимися сестрами, и покачал лысой головой.

— Ненормальные.

От летящей в него диванной подушки успел увернуться. Вместо него снаряд попал в камин и вмиг вспыхнул. Огонь захватил гобеленовую наволочку, вышитые на ней цветы почернели и скукожились. Вскоре завоняло жженой ватой и пришлось открывать окна для проветривания.

*

Следующим утром Санни намеревалась как следует отоспаться, а после спрятаться в гараже и провести время наедине со своей коллекцией. За ней требуется постоянный уход, вдобавок это занятие прекрасно успокаивает. Запахи масла, резины, надежное подземелье и немного каменной сырости, ммм… То, что доктор прописал. Еще в компанию можно взять рок. И все. Больше ей никто не нужен.

Но выполнить удалось только первый пункт замечательного плана. Спустившись на кухню около полудня, Санни обнаружила там сестру, мирно сидящую на подоконнике с чашкой кофе и читающую какой-то толстый фолиант.

Изба-читальня. Ни музыку громкую включить, ни поплясать вволю.

— Утро… — поздоровалась Санни.

— Доброе, — отозвалась сестра. — Тебе сегодня на работу не надо?

Искушание соврать огромное. Если Эля и впрямь вознамерилась совершить безумную вылазку в город, то от Санни без уважительной причины не отстанет.

— Ну…

— Не ври, я знаю, что у тебя выходной.

Что спрашивала тогда? — проворчала младшая про себя, отсчитывая три ложки капучино. Такое дело, от него нельзя отвлекаться. Однажды, задумавшись, пересыпала себе в кружку чуть ли не полбанки.

— Натощак кофеин вреден, каким бы низкокачественным он ни был. Организм в течение дня не сможет усваивать витамин Б12, о последствиях я тебе рассказывала… — произнесла, словно процитировала из справочника, Эля, и снова уткнулась носом в книгу.

Санни за ее спиной покривлялась в ответ, но рука машинально потянулась к яблоку.

За ночь тучи разошлись, и яркое солнце играло искрами на свежевыпавшем снегу и морозном узоре на окнах. В доме тепло, пахнет кофе и выпечкой. Непомук постарался и порадовал хозяек булочками с корицей. Утро прекрасное, главное — ни о чем не думать.

Когда с завтраком было покончено, Эля встала, потянулась и почти торжественно провозгласила:

— Сначала наведем красоту, а после в город.

— Я не…

— Возражение не принимаются! — прервала, в конце даже прикрикнула.

Санни вздрогнула. Не привыкла к подобным вспышкам, обычно сестра тихая и уравновешенная, никогда не повышает голоса.

— Ладно-ладно, если это важно для тебя, — поспешила успокоить.

— Это важно для нас обеих.

Проблемы и опасность уже, можно сказать, привычны. В глобальном смысле. Но новый страх за сестру куда изощреннее. Санни беспокоилась за ее душу. Происходило что-то, после чего Эля могла никогда не стать прежней.

Сейчас сестры как-то особенно остро воспринимали состояния друг друга. Эля тонко чувствовала Санни, и наоборот.

Что старшая имела ввиду, говоря про собственную историю? Именно поэтому, из-за некой "истории" ведет себя столь рискованно? Рассудительность работает только в чужих историях? История… Приключение? Любовная история? Неприятности? Авантюра? У Санни данное слово — история, прочно ассоциируется с выражением "вляпалась в…".