Хелл. Замужем не просто

Глаза Сиана потемнели, превратившись почти в черные, руки мгновенно обняли ее и на секунду, Хелл даже стало стыдно.

— Начинается! — выдохнула наемница, и резко повернулась к Рхаррашу. — И мы ждем вашего невероятного предложения, от которого ну никак не сможем отказаться!

Хелл продолжала пританцовывать, находясь в кольце нежных рук Сиана и с улыбкой смотрела на главу дома Даитлон. Дааа, судя по его лицу подобного ему видеть, еще не приходилось.

— Как вы узнали, что я последовал за вами с предложением? — очень отчетливо произнес Рхарраш.

— Я даже могу сказать, к чему относится ваше предложение! — Хелл улыбнулась, но в глазах не было и намека на радость, только сосредоточенное внимание. Несмотря на всю кажущуюся легкомысленность, сейчас наемница анализировала каждое движение главы дома Даитлон, то, что увидела на звездном небе детей Даитлонасс, и то, что сумела понять из разговора. Да, она определенно знала, каким будет его предложение, поэтому нагло усмехнувшись, ответила. — Нет!

— Хелли, может ты не будешь вмешиваться? — холодным тоном остановил ее Арсианар.

— Буду, — совершенно спокойно ответила наемница, — речь о моих детях, поэтому я не только имею право вмешиваться, но и буду это делать. Более того, милый, на три года ты отдашь обоих на воспитание моему учителю, — произносить имя Сайсиена при главе дома Даитлон она не собиралась. — Впрочем, об этом мы еще поговорим. Итак, мой ответ… наш ответ нет!

Рхарраш подошел ближе, сотворил для себя черное кресло, сел и глядя на Сиана с улыбкой произнес:

— Арсианар, мальчик мой, а мне казалось, тебя заинтересует возможность сохранения жизни твоей неугомонной саити, которую вы еще не просветили о положении женщины в Великих Домах!

Это он намекал, на ее недостойное поведение. Хелл с досадой подумала, что нужно было и далее ломать комедию, возможно, тогда удалось бы его довести окончательно… С другой стороны эти деймасы были слишком помешаны на детопроизводстве. Тахешесс! Очередная стена, которую не удалось обойти. Впрочем… а мы пойдем другим путем!

— Знаешь милый, — Хелл говорила с Сианом, но смотрела, не отрываясь в глаза главы дома Даитлон, отслеживая его малейшую реакцию на ее слова. Она вновь собиралась танцевать на острие ножа. — Твой дорогой «друг», который столь упорно называет тебя мальчиком, что относиться к нему иначе, чем как к древнему старичку я уже не могу, он по ходу без наследника остался. — Глаза Рхарраша сузились лишь на мгновение, но Хелл заметила и поняла что права, хоть он и продолжал сидеть с выражением абсолютной невозмутимости на лице. — И как я полагаю, дедуля оч хочет Далиен, чтобы попытаться исправить положение, а то ведь та, что рядом с ним была, его собственная… дочь, — вот теперь она видела его очевидные признаки ярости, — и не смотря на кровосмешение их отпрыски слабы, как обычные дайтиланасс!

Арсианар не мог слышать мысли Рхарраша, но некоторые воспоминания, невольно воспроизведенные главой дома Даитлон, он отследил. Его саити определенно была права, но и слова его исконного врага давали надежду… надежду, что его Хелл будет с ним…

— Ваше предложение, — спокойно произнес Сиан, одновременно самым наглым образом закрывая ей рот рукой.

Рхарраш проследил и за его жестом, и за яростью в глазах Хелл, которая сейчас извивалась, но против силы Арсианара сделать ничего не могла, и ее жутко бесило, когда он ей об этом напоминал.

— Я помогаю при родах и гарантирую, что инари Элеанна останется жива, взамен я хочу вашу дочь! Прежде чем вы дадите ответ, я прошу подумать и о том, что даст дому Азгарт объединение с домом Даитлон. Думайте, Арсианар, время у вас есть!

И с видом превосходства глава дома Даитлон поднялся, испарил кресло и направился к арке перехода. Хелл, которая от ярости на несколько мгновений забыла о своих возможностях, остановила его одним решительным:

«Нет!»

Мысленный удар был такой силы, что Рхарраш невольно остановился, с удивлением глядя на нее.

«Никогда ты, старый извращенец, который с родной дочерью… мою дочь не получишь! — следующим мысленным призывом было, — Ргаран!»

Едва клинок материализовался в ее руке, она весьма не двусмысленно подняла руку вверх, приставив ее к шее Сиана, тот мгновенно убрал руки.

— Сиан, — наемница была в ярости, — ты ничему не учишься, да? Ну, так слушай и запоминай, милый мой — дети для меня это все! И я убью любого, включая тебя, если им что-то будет угрожать! И поверь мне, деймас, ты ничего не сможешь сделать, если я захочу сбежать! И как бы я тебя не любила, дети для меня важнее и моей и твоей жизни! А ты, — она повернулась и окинула злым, изучающим взглядом главу дома Даитлонасс, — если ты еще в первый раз в Расхштанаре не понял, что я не безобидная дочь Великого Дома которой можно приказать и она заткнется, то уясняй эту информацию сейчас, пока я еще сдерживаю себя и не готова втянуть дом Азгарт в войну из-за расчленения одного старого извращенца. И запомни, Рхарраш, в моей дочери будет и моя кровь и мой характер!