Едва миновав окно, Эрик вскочил на ноги, побежал и остановился только когда достиг угла дома. Оглянувшись, он не увидел ничего кроме освещенного окна и пустынного двора. Тяжело дыша, мальчик прислонился к стене.
Отойдя от стены, Эрик осмотрелся. Цветочная клумба обозначала границу участка старухи. Ему придется перепрыгнуть через нее, а потом бежать по открытой местности, чтобы добраться до гаража у дома Шервудов.
Посмотрев в сторону Окхерст-роуд и никого не увидев, Эрик вышел из своего, так называемого "укрытия". Неожиданно темноту прорезал свет фар. В ужасе, парень отскочил назад и вжался в стену дома. Выждав какое-то время, выглянул снова. Никого, машина уехала. Эрик побежал по траве. Опавшие листья громко шуршали под его ногами, заставляя вздрагивать от шума, созданного им же, но он мчался вперед.
На дороге никого.
За ним тоже никто не гонится.
Забежав за гараж и чувствуя себя под его прикрытием в относительной безопасности, он пошел через бурьян, стараясь успокоить сбившееся дыхание. Выглянул из-за угла, но дом закрывал вид на дорогу.
Он сделал это!
Со вздохом облегчения, мальчик вышел из-за гаража к веранде и поднялся по ступенькам.
Москитная сетка скрипнула, стоило ему потянуть ее на себя. Уже не боясь, что его кто-то услышит, Эрик ухмыльнулся.
Доски на крыльце заскрипели под его кроссовками. Он повернул дверную ручку, толкнул дверь и вошел внутрь.
Пройдя через темную кухню, он открыл дверь и вошел в столовую.
В нос ему ударил сильный запах свежей краски.
Он вошел, закрыв за собой дверь. Темнота была настолько плотной и почти осязаемой, что Эрик моргнул, чтобы убедиться, что глаза открыты.
- Здесь есть кто-нибудь? – прошептал он.
Замерев, он стоял и прислушивался. Тишина была практически осязаемой, она давила ему на мозг, словно его голова превратилась в телевизор, в котором кто-то выключил громкость.
- Эй, - прошептал он снова. – Это я, Эрик.
Так и не дождавшись ответа, он шагнул в темноту, выставив перед собой руки и пытаясь нащупать стену. С каждым шагом ему все сильнее казалось, что вот именно сейчас он обо что-нибудь ударится, споткнется и подвернет ногу. А что если пол вдруг кончится, и он провалится в пустоту?
Он ведь бывал здесь раньше. Никакой мебели, о которую можно было бы запнутся, да и дыр на полу он тоже не припоминал.
Парень продолжал идти в темноте, которую практически ощущал руками, как вдруг обо что-то запнулся. Сделав шаг в сторону, ударился другой ногой еще обо что-то и упал во тьму. Пола он тоже не увидел, только почувствовал, ударившись об него ладонями, локтями и коленями.
- Что ты здесь делаешь? – раздалось из темноты где-то впереди Эрика.
Голос был тихим, скрипучим и едва слышным.
- Хотел увидеть тебя, – сказал Эрик.
- Я же велел тебе держаться подальше.
- В соседнем доме пожар. Я испугался, что ты захочешь отменить вечеринку.
- Ничего не будет отменено. Ты разослал приглашения?
Эрик кивнул.
- Разослал?
- Да.
- Ты отправил их всем своим врагам, всем, кто когда-либо бил тебя или смеялся над тобой?
- Ну...
- Ответь мне.
-
- Дала пощечину? За что?
- Сказала, что я заглядываю ей под платье, – Эрик услышал тихий, шипящий смех. – Но она сама виновата. Платье у нее слишком свободное, лифчик не носит, и когда наклоняется...
- И ты все отлично разглядел?
- Да, но она влепила мне пощечину.
- Давай, приглашай ее.
- А что насчет мистера Дунса?
- Зови и его. Зови всех, кого хочешь. Чем больше народу – тем веселее.
Эрик ухмыльнулся в темноте.
- У нас и правда получится напугать их до смерти?
- У них навсегда отпадет желание причинять тебе зло.
- Скорее бы.
- Теперь уже недолго осталось ждать.
- Можешь показать, что ты тут приготовил для них? Ну, пожалуйста.
- Мальчик, запомни - никогда не унижайся и ничего не клянчи.
- Больше не буду. Обещаю, – кивнул Эрик, чувствуя, что краснеет. - Но это будет очень страшно?
- Очень.
- То, обо что я споткнулся, было частью... декораций?
- Да.
- Чувак, это будет самая шикарная вечеринка в честь Хэллоуина. Может, мы сможем ее повторить в следующем году. Или вообще станем проводить ежегодно.
- Конечно.
- Ты ведь не исчезнешь снова, правда?
- Я останусь здесь.
- Отлично! Может, вы с мамой помиритесь. Вот было бы здорово. Вы бы поженились и...
- Она не желает и слышать обо мне.