Хэллоуин по-русски, или Купе на троих

— Да, такая красотища — глаз не отвести! Представляешь, я, оказывается, успела соскучиться по зиме! А ведь она никогда не была моим любимым временем года. Я всегда с нетерпением ждала, когда же начнется первая мартовская капель, когда придет апрель и принесет с собой мать-и-мачеху, а следом за ним май и черемуха с сиренью. А сейчас вот смотрю на снег, а на душе так хорошо и спокойно, что и не передать.

— Аналогично, — подтвердил Станислав. — Хотя лето все-таки вне конкуренции!

— С этим не поспоришь! — кивнула Сашка.

— Интересно, сколько сейчас времени? — задумчиво почесал подбородок Стас.

— Сейчас на мобильник гляну, скажу точно.

— А ты что, наручные часы не носишь?

— Нет, когда поняла, что с появлением сотового телефона надобность в них отпала, тут же спрятала их в дальний ящик. О, начало восьмого!

— То-то я за дверью топота не слышу, похоже, все пассажиры еще спят и десятые сны видят.

— Ага, одни мы с тобой светские разговоры ведем! — не удержавшись, сладко зевнула Сашка. — О природе, о погоде…

— Сдается мне, что кто-то все-таки погорячился со столь ранним подъемом! — иронично заметил Станислав.

— Не-а, ничего подобного, просто сила привычки. Я обычно в это время на работу встаю, вот организм и привык к такому распорядку. Все бы ничего, но вот в выходные иногда так обидно становится: еще бы валяться и валяться в свое удовольствие, так нет же — глаза нараспашку и задремать заново не получается, хоть ты тресни! Да к тому же я не очень люблю спать в новых местах, мне там обычно неуютно. И подушка не той мягкости, и одеяло неправильное. В общем, привередничаю. Глупо, да? Столько мотаюсь по командировкам, пора бы уже и привыкнуть, а все равно каждый раз одна и та же история.

— Знакомо, — кивнул Стас. — Хотя я приучил себя спать где угодно и не привязываться к часам, все равно лучше собственной кровати нет ничего!

— А какая она у тебя?

— Большая! Люблю простор и ничего не могу с собой поделать! Кроме того, иногда я начинаю вертеться и тогда сплю поперек. Забавно бывает иной раз: проснешься, сам на постели, а голова и ноги свешиваются и в воздухе висят. Значит, опять либо дрался с кем-то, либо куда-то бежал…

— Выходит, ты — неспокойный сосед! — улыбнулась Сашка. — А ведь как замаскировался! Всю ночь по струночке спал, даже калачиком не пытался свернуться!

— Ну, если я свернусь здесь калачиком, то непременно окажусь на полу. Полка-то узкая! Так что это просто инстинкт самосохранения срабатывает, только и всего. Но, по правде говоря, не люблю я поездом путешествовать. Будь моя воля, исключительно самолетами бы летал, жаль, что не везде воздушное сообщение налажено.

— Да ты что! А я, наоборот, самолетов боюсь! То ли дело поезд — у него даже запах особенный! Сейчас уже не так остро это воспринимается, как раньше, а то стоило мне только занять свое место, и сразу же, откуда ни возьмись, такая радость на душе появлялась! Мне здесь буквально все нравится, даже и не знаю, как это словами передать! В дороге можно отдохнуть, можно подумать о чем-то важном, на что в городе времени не хватает. Да даже просто книжку почитать — и то приятно!

— Нет, для меня дорога — это дорога, и чем быстрее ты ее преодолеешь, тем лучше и для тебя, и для дела. Единственный вариант, когда я получаю от нее удовольствие, это если еду за рулем своего автомобиля. Вот это по мне! На спидометре километры отщелкиваются, движок урчит, а ты знай себе давишь на газ и несешься вперед. Кстати, — встрепенулся Стас, — а чего ты в одеяло кутаешься? Замерзла? Перебирайся ко мне, сейчас согрею!

На самом деле Сашке было хорошо и так, но устоять перед приглашением Станислава она не могла, поэтому послушно перелезла на соседнюю полку, и тут же очутилась в горячих мужских объятиях.

— Ну как, теперь не холодно?

— Не-а, ни капельки не холодно. Мне с тобой как в Сахаре!

— Ой, а ладошки-то у тебя ледяные! Ну-ка, давай их сюда!

Стас принялся массировать Сашкины ладони, не обделяя своим вниманием ни единый пальчик. Сашка жмурилась и разве что не мурлыкала от удовольствия, одновременно отмечая краешком сознания, что внизу живота растет знакомое возбуждение и по спине бегут сладкие судороги — предвестницы высшего наслаждения.

Станислав, судя по всему, прекрасно понял, что творится сейчас с Сашкой, поскольку от массажа ладоней перешел к довольно провокационным поглаживаниям бедер. Сашка, уже не скрываясь, извивалась под его руками и, словно кошка, терлась головой о его широкую грудь.

— Ты когда-нибудь занималась этим в поезде? — хрипло спросил Стас.

Сашка отрицательно мотнула головой, не в силах сказать ни слова.

— Хочешь попробовать?

Сашка вновь ничего не ответила, лишь из груди ее вырвался тихий стон.

Станислав расценил это единственно правильным образом…

Когда они, разгоряченные спонтанной любовной схваткой, лежали вместе в обнимку, вспоминая только что подаренные им судьбой счастливые мгновения, Стас осторожно поцеловал ушко попутчицы и спросил:

— Тебе понравилось?

— А что, по мне не заметно? — поинтересовалась Сашка, на лбу которой еще не успела высохнуть сладкая испарина.