Хеппи-энд для Дездемоны

– Мы гимназия, - гордо поправила меня завуч. - Лучший опыт советских учебных заведений мы обогатили удачными западными наработками и… Идите, идите, занятия начались.

Я пошла на рабочее место, ругая про себя Нику, которая небось уже нежится на песочке или попивает коктейль «Рай на пляже». Ну почему я постоянно оказываюсь не там, где хочется? Всегда ненавидела школу и вот теперь, пожалуйста, должна изображать из себя классную даму! Это ни в какие ворота не лезет!

Решив не стучать, я распахнула дверь и вошла в комнату, слишком просторную для десяти школьников. Они немедленно оторвались от доски, возле которой с мелом в руке стоял полный лысый дядька, и уставились на нежданную гостью.

– Опаздываем? - рявкнул педагог. - Фамилия?

– Тараканова, - автоматически ответила я.

Класс захихикал.

– Почему в джинсах? - продолжал учитель, подходя к столу и беря журнал. - Где форма?

– Разве она нужна? Никто не предупредил меня о спецодежде, - растерялась я.

Дети начали смеяться в голос.

– Разговорчики в строю! - стукнул кулаком по столешнице военрук. - Тараканова, вас нет в списке учащихся. Похоже, вы кабинет перепутали. И чем только вчера занимались? На урок опоздали, где учитесь, не помните…

– Бухала и ширялась, - пропищал чей-то тоненький голосок.

Очевидно, кто-то из учеников обладал даром чревовещателя, потому что рты у всех были закрыты.

– Ступайте вон, пожалуйста, - обозлился преподаватель, - ваш класс, вероятно, на физкультуре.

– Спасибо за комплимент, - кивнула я, - но, увы, я давно получила аттестат зрелости. Разрешите представиться: временная классная дама девятого «А» Виола Тараканова.

– Ага, - не смутился преподаватель, - тогда садитесь.

Я двинулась по проходу к свободному столу, вслед полетел тихий свист, потом кто-то произнес басом:

– Такую и трахнуть можно.

Я мгновенно отреагировала - обернулась на звук. Стало понятно, что хамское замечание отпустил подросток с лицом, усеянным прыщами, шею его обвивала толстенная золотая цепь, а из-под форменного пиджака выглядывала майка с подписью «Fuck peace».

Я шагнула назад, оперлась о парту наглеца и сделала неприличный жест рукой.

– Видал?

– Что? - откровенно растерялся школьник.

– Это по поводу трахнуть! Ни одна здравомыслящая женщина не ляжет с тобой в койку, и, судя по угрям, тебе до сих пор не удалось никого соблазнить. Поэтому молчи в тряпочку! Ты не Казанова, а так, писающий мальчик. Кстати, если ты попросишь, я подскажу, как избавиться от прыщей на твоих щеках, может, тогда ты наконец лишишься невинности. Но умолять меня тебе придется долго, я люблю выслушивать песни от коленопреклоненных хамов. Йес?

– Вы не имеете права так разговаривать с учеником! - вспыхнул подросток. - Я папе пожалуюсь.

– Ути-пути… - сделала я ему «козу». - Сколько угодно! Еще заплачь.

Глаза парня вывалились из орбит.

– Тебя как зовут? - спросила я.

– Тима, - ответил негодник.

– Супер! Сработаемся, малыш! - кивнула я и села за парту.

Я уже говорила, что не являюсь Макаренко, к тому же я не собиралась делать карьеру педагога. А теперь назовите хоть одну причину, по которой я должна была сделать вид, будто не слышала хамского заявления Тимы?

Решив забыть о неприятном эпизоде, я сосредоточилась на доске и попыталась вникнуть в тему урока. Ничего не заметивший учитель стоял спиной к классу и писал на доске пример. Он в столбик разделил 205 на 2, и в ответе у «Пифагора» почему-то получилось 104. Мне казалось, что должно быть 102,5. Но я не являюсь математическим гением, и вполне вероятно, что сейчас ошиблась.

– Андрей Владимирович, - протянул мой новый знакомый Тима, - ваще-то неверно.

– Где? - удивился военрук.

– Будет сто два с половиной, - очень вежливо подхватила девочка со второй парты.

Мне стало интересно, каким образом тупица выкрутится из щекотливой ситуации?

Андрей Владимирович поскреб пальцем лысину.

– Ну… в принципе… такая уж точность нам тут не нужна. Можно приблизительно. Сто два и пять это же примерно сто четыре. А вообще вероятность попадания ракеты по цели составляет сорок процентов. Что, Марина?

Девочка со второй парты опустила руку и задала вопрос:

– Скажите, при запуске ракеты в мишень целятся?

Андрей Владимирович величаво кивнул:

– Да. Логично предположить, что если целиться мимо, то вероятность попадания составит шестьдесят процентов.

Я стала медленно стекать под стол. Главное, сейчас не захохотать во весь голос, получится неэтично, все-таки я временно принадлежу к стану учителей и должна держать оборону на их стороне.

Тихо дремавший класс проснулся и начал откровенно хихикать. Андрей Владимирович наконец-то сообразил, что сморозил глупость, и решил исправить положение.

– Вот что я скажу, Марина, - заявил он, подняв указку, - по уставу мимо цели стрелять не положено. А сейчас хватит отвлекаться, я на доске нарисую схему, а вы ее перенесете в тетради разноцветными фломастерами, чтобы душа радовалась от аккуратности и точности, необходимой для дальнейшего понимания материала проводимого урока наглядной агитации общего направления для вашего всестороннего развития, как интеллектуальной, так и физической силы…