Хякки Яко (СИ)

— Я склоняюсь к мысли что кусок биджу, каким-то образом попал внутрь его тела и чакросистемы. Будь на месте Тэкеши любой другой шиноби, несчастный умер бы в течении пары часов или может быть дней, в зависимости от личной силы. Но ваш отец жив, и даже, возможно, не станет инвалидом неспособным использовать чакру, если продолжит в том же духе.

— О чём ты? — сжимая до крови кулаки прошептала Умеко.

— Эта дрянь струится по его каналам, разрушая всё и вся на своём пути. Однако, Тэкеши, каким-то образом начал усваивать чужеродную чакру, повторяюсь, я понятия не имею как именно, но это факт. Вот только не всю и не сразу. Так что этот безумец просто вытолкнул остальное в своё тело — предпочёл гореть заживо, но не рисковать чакросистемой. И вновь могу смело заявить что любой другой умер бы от подобного за считанные часы, если не от болевого шока, то банально сгорев до тла, однако Кагуя покрепче многих, а ваш отец крепче всех нас, впрочем, если бы мне доставили его на пару дней позже, даже он бы не справился. Однако, теперь у него есть шанс… Небольшой. Мы поместили его тело в ледяную ванну из специальных растворов. Отпаиваем бальзамами чтобы подстегнуть естественную регенерацию…

— Но почему просто не вывести эту дрянь из тела! — окончательно утратив даже намёк на спокойствие прокричала сестра, — Мы не раз сталкивались с поражением тела чакрой, если…

— Не если. Забудь это слово! — даже не собираясь дослушивать её до конца ответил Хидеки-сан, — И заодно включи мозги, девочка, я знаю они у тебя есть. Ты говоришь о местных поражениях, чей максимум процентов десять от общей поверхности тела, плюс ещё сколько-то вглубь. А в случае твоего отца ВСE тело, каждая его клеточка пропитана враждебной чакрой. И её не просто много, нет, её дохрена и больше! А ты предлагаешь добавить к этому коктейлю ещё сколько-то чужеродной энергии, коей, если ты не забыла, является и медчакра, и ради чего? Что бы противостояние этих двух сил добило и так еле живое тело? Мы, при всём желании, не можем вмешиваться в этот процесс. Первое правило врача — не навреди. Именно это мы и делаем. Снимаем симптомы, помогаем организму чем можем и надеемся что он справиться с этой заразой до того как его собственное тело рассыплется в прах. Большее не в нашей власти.

В палате снова повисла тягостная тишина, которую однако мигом прервал сам Хидеки.

— Так. С вами закончил, хорошо. Теперь нужно ещё вталдачить толпе на улице что их присутствие ничем и никому не поможет. Это, кстати, и вас касается, дорогие мои. Мой вам врачебный совет — идите домой. Всё больше пользы будет. О переменах в состоянии вашего отца я вам, так и быть, сообщу первыми.

Никто из них даже не шелохнулся. Тяжело вздохнув старый врач побрёл к выходу, что-то бормоча об идиотах и что это не лечится. Быть может он и прав, нет, без может, он был, прав насчёт всего, но разве это имело значение для скорбящей семьи.

* * *

С тех пор прошло три дня, и что-то нужно было делать. Сидеть и ждать дальше было нельзя! Та тварь всё ещё может быть где-то поблизости, зализывает раны или и вовсе прямо сейчас идёт по их следу! Нужно было действовать, причём немедленно! Вот только никто не решался предложить план, выйти вперёд и повести Клан за собой. Чтож, раз для остальных эта ноша непосильна, он возьмёт её на себя!

— Я предлагаю…

— Я предлагаю…

Двуединый хор на мгновение разрезал окружавшую тишину, после чего тут же затих. Брат и сестра смотрели друг на друга с немым изумлением, но твeрдые в своих решениях. Каждый желал блага для Клана, каждый хотел быть достойным своего родителя, но выбранные ими пути вели в разные стороны и этого ни брат, ни сестра принять не могли.

* * *

Я узнавал это место. Собственно это было и не удивительно. Сложно не признать свой дом, в котором ты прожил ни одно десятилетие. Да, несмотря на постоянные переезды с места на место планировка моего жилища всегда оставалась неизменной, из раза в раз. Порой добавлялись комнаты и пристройки, утварь и украшения менялись местами, но суть сохранялась.

Неспешно идя по коридору, устланному мягким ворсом узорчатого ковра, я остановился перед огромным ростовым зеркалом в золотой оправе — мой подарок Умеко на годовщину. Пожалуй самый бесполезный и тяжёлый в транспортировке предмет во всём доме, по-крайней мере так было до того как в жизни клана появились печати, но её улыбка того стоила.

Я продолжил свой путь и дальше, пока не вышел на порог своего жилища, за которым меня ждала непроглядная тьма. Пожалуй здесь мне стоило бы испугаться, но какое-то подспудное чувство говорило мне, что здесь мне бояться было нечего, а себе я привык доверять. Потому, малость постояв на пороге, я решительно сделал шаг во тьму. Но за место знакомства с вязким ничто, мои ноги вступили на знакомые камни Главной Улицы, что мгновенно появились под моими ногами. Не в силах сдержать улыбку я продолжил идти вперёд, и с каждым моим шагом рос и мой город.