Хиллсайдский душитель. История Кеннета Бьянки

В свою очередь, Рахим показал мне, как я ошибался, думая, будто не смогу полюбить ребенка. Теперь я вижу, что помогает именно безусловная любовь, вне зависимости от обстоятельств и мнения окружающих. Благодаря сыну я не только познакомился с жестокостью, которая прячется внутри даже самого нежно любимого проблемного подростка, но и воочию убедился, что лечение вполне реально, что можно обратиться за профессиональной поддержкой специалистов и помочь ребенку превратиться в нормального взрослого. Бывают моменты ярости, сомнения в собственных силах, но если собраться всем миром, то жутких историй, происходивших со многими детьми в прошлом, удастся избежать. Даже Рахим, столкнувшийся с наследственной болезнью, знает, что ее можно контролировать, все равно как проблемы с щитовидной железой или диабет в легкой форме, которые не лишают людей долгой жизни, благополучия и успеха в любой избранной профессии.

Можно ли было помочь Кену Бьянки, ныне уже перевалившему за середину жизни, если бы окружающие протянули ему руку помощи? Как знать. Ведь даже получив помощь, он все равно мог выбрать насилие в качестве способа справиться с непреодолимым гневом. В жизни нет никаких гарантий, но если мы, взрослые, не протянем детям руку, то не останется и надежды.

Каков же конец этой истории? Для кого-то — родителей, детей и близких жертв — это жизнь, полная боли, едва затянувшаяся рана, которую легко разбередить знакомой песней, фотографией или мыслью о том, как все могло бы обернуться.

Сын Кена Бьянки также входит в число его потенциальных жертв. Когда я в последний раз общался с мальчиком, он был чуть старше Рахима к моменту усыновления. Я сидел за кухонным столом, держа Шона на коленях; перед ним стояла тарелка зеленой фасоли с кленовым сиропом. Малыш играл с липкими стручками, выстраивая из них поезд. А когда почувствовал минутную усталость, потер ладошкой голову, оставив на волосах гадкую кляксу, знакомую всем родителям, чьи дети любят поиграть с едой.

И отец, и мать обожали Шона. А еще он был очень похож на маленького Кена.

Знает ли мальчик, кто его папа? Понятия не имею. Я много лет не встречался с его матерью: вряд ли ей хочется видеть человека, который напомнит ей о месяцах ада, когда ее возлюбленный внезапно превратился в маньяка, насильника и душителя.

Будет ли сын Бьянки бояться себя самого? Надеюсь, что нет. Шеф Мэнган, который после выхода на пенсию продолжает возглавлять полицейское управление в Спокане, штат Вашингтон, предлагал семье любую помощь, какая только понадобится, и я уверен, что он не откажется от своих слов и теперь. Нуждался ли в этой помощи Шон? Искала ли ее Келли? Или мальчик ничего не знает о жутком прошлом своей семьи?

Пожалуй, это не имеет значения — пока не найдется глупец, который объявит сына подобием отца. Но прошлое Кена и Шона совершенно различно. Им довелось перенести разные испытания. И все же потеря биологического отца, человека, который по-настоящему его любил, сделала мальчика еще одной жертвой Хиллсайдского душителя.

Женщинам, добивавшимся расположения Кена, как и других серийных насильников и убийц, нельзя помочь повысить самооценку, пока они сами не поймут своих ошибок. Они взрослые люди, хоть и выставляют себя на посмешище. Их положение печально, но ведь у них есть выбор. Они живут в свободном мире. Всегда существует возможность обратиться за помощью. Даже если они годами жили в кошмаре и подвергались насилию, теперь они могут решать за себя сами.

Анджело Буоно, кузена Бьянки, принявшего участие примерно в десятке убийств, сначала отправили в тюрьму Фолсом, а позднее — в исправительную колонию штата Калифорния. Всю свою взрослую жизнь он был трусом и предпочитал улизнуть от ответственности, вместо того чтобы встретить ее лицом к лицу. И если когда-то, еще до того, как он открыл собственное дело, Анджело удалось обмануть своих работодателей, которые уличили его в краже инструментов, то теперь ему было не отвертеться.

Через много месяцев после начала суда над Анджело Буоно я предстал на заседании в качестве свидетеля защиты. Я должен был рассказать, что мне известно и о чем мы говорили с Бьянки. До сих пор не понимаю, почему меня вызвала сторона защиты, ведь мои показания подтверждали версию о виновности Буоно.

В зал судебных заседаний я вошел с опаской. Процесс освещался средствами массовой информации всего мира. В то время в Калифорнии не было смертной казни, так как Верховный суд США ранее признал прежний закон неконституционным, а новые нормы еще только составлялись. Однако я понимал, что Буоно светит пожизненное, а я один из тех, кто поможет отправить его за решетку. Решение, пусть и правильное, ложилось тяжким бременем на совесть.

Я ждал, что Анджело будет смотреть на меня с ненавистью или с робкой надеждой на свободное будущее, которая еще брезжила перед ним. Однако в течение всех шести часов, что я провел на месте для дачи свидетельских показаний, Анджело Буоно сидел сгорбившись, устремив взгляд в пол и не проявляя никаких эмоций.