Хиллсайдский душитель. История Кеннета Бьянки

У маленького Шона поначалу тоже было не все гладко: из-за желтухи новорожденных, пусть и в легкой форме, его пришлось оставить в роддоме для обследования. Но Келли несколько раз в день навещала сына и кормила его грудью, так что у ребенка были отличные шансы вырасти здоровым и крепким. Шон выглядел копией Кена на детских фотографиях, которые его мать присылала Бойд. Келли не сомневалась, что Шон обязательно вырастет таким же замечательным, высоким, сильным и красивым, как его отец.

Когда Кен Бьянки вместе с остальными жителями Лос-Анджелеса узнал об убийстве Синди Хадспет, никто еще не догадывался, что трупов на холмах больше не будет. Погибла дюжина девушек, и население округа продолжало жить в неизбывном страхе перед незнакомцем, который, возможно, готовился совершить тринадцатое злодеяние. Публика требовала поимки злодея, и полиция отчаянно хотела выполнить это требование.

История Хиллсайдского душителя получила широкий резонанс во всем мире. Репортеры из Австралии, Англии, Франции, Италии, Германии, Японии и многих других стран делали запросы в управление полиции, брали интервью у людей, причастных к следствию. Газеты по всей стране публиковали новые сообщения информагентств. Неудивительно, что первый прорыв в деле (по крайней мере, тогда так думали) наметился не в Калифорнии, а в Массачусетсе.

Двадцатисемилетний заключенный массачусетской тюрьмы Джордж Шэмшак переживал нелегкие времена. Большинство осужденных его ненавидели, но почему — удалось установить лишь частично. Он утверждал, что предотвратил изнасилование одного заключенного тремя другими обитателями тюрьмы. В таком случае его свидетельство против них действительно могло стать причиной угроз в его адрес. К тому же в тюрьме ходили слухи, что Джордж регулярно «стучит» охранникам, а сидельцы частенько выносили доносчикам смертные приговоры. Как бы то ни было, Шэмшак решил, что наилучший способ выжить — это как можно быстрее оказаться на воле.

24 октября 1977 года он бежал из тюрьмы облегченного режима в Леоминстере, штат Массачусетс. Более трех месяцев он наслаждался свободой, после чего в феврале был снова задержан в Кембридже, Массачусетс. Тут-то бывший зэк и начал рассказывать о своем участии в калифорнийском деле Хиллсайдского душителя, согласившись на сделку со следствием. Сотрудничество с полицией позволяло ему выиграть время, прежде чем снова вернуться в тюрьму. И Шэмшак, судя по всему, оказался достаточно осведомленным по этому делу, чтобы гарантировать себе переправку в Лос-Анджелес для дальнейшего расследования.

— Мы никогда всерьез не рассматривали его как подозреваемого по делу Хиллсайдского душителя, — рассказывал один из детективов лос-анджелесского управления шерифа. — Случаи, которые мы расследовали, совершались одними и теми же преступниками, которых было двое. Первые трупы обнаружили еще до конца октября, то есть до побега Шэмшака из тюрьмы. Не исключено, что на свободе он мог кого-нибудь убить, но к злодеяниям Душителя Шэмшак никакого отношения не имел.

Пресса вовсю трубила о беглом зэке, хотя на этот раз ни полиция, ни репортеры были ни при чем. Шэмшак и сам прекрасно знал, как добиться огласки, так что действовал вполне умело. Он позвонил в лос-анджелесскую «Гералд икземинер» и предложил эксклюзивную запись на аудио-пленке по крайней мере одного из убийств. Сенсационный материал он оценил в десять тысяч долларов, сделав серьезную скидку, поскольку другие газеты уже якобы посулили ему пятьдесят тысяч. Объяснение Шэмшака, что бо́льшую сумму ему предлагали за исключительные права на использование, представлялось маловероятным. Впрочем, если даже он лгал насчет денег, запись у него действительно могла быть.

Перед тем как позвонить в газету, Шэмшак сообщил, что убийства совершал вместе с сообщником — техником из Беверли-Хиллз Питером Марком Джонсом. В конце марта полиция задержала Джонса, а 3 апреля, после четырех дней допросов, отпустила. У следователей не осталось никаких сомнений, что Джонса, знавшего Шэмшака по Массачусетсу, оговорили. У Шэмшака больше не было знакомых в Лос-Анджелесе и его окрестностях, и когда он узнал, что в преступлениях замешаны два человека, то недолго думая показал на Джонса.

Шэмшак утверждал, что убийства совершались в фургоне. Он заявил, что его шантажируют участием в деле («Один простофиля — всего лишь пешка — точил на меня зуб», — пояснил он «Геральд икземинер»). Якобы Шэмшак записывал на магнитофон музыку и случайно запечатлел на пленке убийство одной из жертв. Он принял участие в трех случаях, и одна из трех погибших, прежде чем встретить смерть, сама помогала прикончить двух других девушек.

Чем больше Шэмшак болтал, тем больше скепсиса вызывали его заявления у тех, кто хоть немного разбирался в обстоятельствах дела. Беглый зэк приписывал удушения Джонсу и другим лицам, имен которых не назвал, в то время как улики безоговорочно свидетельствовали, что все преступления совершены не более чем двумя убийцами.