Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

1 августа 1945 года адвокат Хилтона Герндон сообщил письмом Конраду, что Жа-Жа очень встревожена, так как у нее совершенно не осталось денег из-за огромных расходов на бракоразводный процесс. Она заявила о своей готовности прекратить борьбу и спрашивала, когда может ожидать денег от Конрада по соглашению о разделе. Адвокат ответил, что, насколько ему известно, Конрад ей денег не переводил, и неизвестно, когда он это сделает. «Наступил момент, который я предсказывал, – писал адвокат Конраду. – Она в полном отчаянии». Узнав об этом, Жа-Жа заявила, что готова встретиться с предложенным Конрадом адвокатом. Правда, сказала она, ее теперешний адвокат заверил ее, что, если ей удастся немного затянуть время, Конрад вынужден будет пойти на серьезные уступки. На что Герндон заявил, что ее адвокат сам не знает, что говорит, что Конрад не собирается содержать ее и даже не думает вести переговоры с ее адвокатом. Когда Жа-Жа спросила, может ли он обеспечить ей хотя бы номер в отеле «Рузвельт», тот ответил отрицательно. В конце письма Герндон писал Конраду: «Советую вам сейчас подержать ее в неведении и страхе. Думаю, через несколько недель она подпишет договор о разводе без единого возражения».

На самом деле потребовался почти год полного безденежья Жа-Жа, которая с каждым днем все больше ненавидела Конрада, и только тогда она сдалась и наняла рекомендованного ей Конрадом адвоката.

17 сентября 1946 года предстояло заключить окончательное соглашение о разводе и об алиментах.

На этом последнем слушании Жа-Жа, которую называли ее настоящим именем Шари Габор, подтвердила, что у них с Конрадом нет детей. По ее словам, «спустя два месяца после их брака» он сказал ей, что не хотел снова жениться, и «очень часто» повторял ей это. Также она заявила: «За пять лет до женитьбы на мне он нанял дворецкого; у дворецкого было много дел, и он не считал нужным исполнять мои просьбы. Я попросила мужа уволить его, но тот отказался и сказал, что если мне это не нравится, то я могу уходить, но дворецкий останется». Она рассказала о пожаре, во время которого сгорело ее крыло особняка Хилтона, после чего она большую часть времени вынуждена была жить у своей сестры. Она спросила мужа, может ли она вернуться в заново отстроенные помещения, но тот ответил ей отказом. За все лето 1944 года она виделась с мужем всего два раза. Также она подтвердила, что они проживали отдельно и что примирения между ними не было.

Эва Габор также подтвердила, что Конрад «несколько раз» говорил ей, что «не хочет жениться». Сказала, что Конрад «часто бывал очень усталым», но не от работы, а «от игры в гольф». Она рассказала, что Жа-Жа «очень нервничала, плохо выглядела и не могла спать», и подтвердила, что это она приняла решение «поместить Жа-Жа в больницу», а Конрад не соглашался с ней, «так как не находил ее больной. Но я, как ее сестра, видела, что она нуждается в лечении». Она считала, что причиной тяжелого психического состояния сестры стали «ее переживания по поводу отношения к ней мужа».

Как и предчувствовал Конрад, на основании показаний Эвы о необходимости госпитализировать Жа-Жа судья обвинил его в «крайней жестокости» по отношению к жене и на основании этого постановил, что с 1 октября 1946 года ежемесячное содержание Жа-Жа должно быть увеличено до 2083,33 доллара и выплачиваться Конрадом либо до ее вступления в новый брак, либо до 30 ноября 1949 года, в зависимости от того, что наступит раньше. Также он постановил оставить ей все денежные средства по страховке, выплаченные после пожара в доме на Белладжио-Роуд, а также принадлежащие ей акции отелей «Рузвельт» и «Плаза». Конрада обязали в течение года оплачивать ее расходы на лечение. Кроме того, на него возлагалась обязанность оплатить все налоговые расходы, связанные с получением ею иммиграционных документов, что позволит ей легально проживать в Соединенных Штатах, а также 50 процентов всех расходов, связанных с оформлением иммиграции родителей Жа-Жа.

Конрад уже согласился выплатить Жа-Жа солидную сумму 35 тысяч долларов, что он и сделал еще 3 ноября 1944-го, которую она успела истратить к моменту получения решения о разводе. (Учитывая состояние Конрада, эта сумма кажется небольшой, но стоит напомнить, что сегодня эта сумма соответствует 400 тысячам долларов, что красноречиво говорит о манере Жа-Жа беспечно транжирить деньги.)

– Мне совсем не жалко этих денег, – сказал Конрад Хилтон по поводу этого решения. – Действительно, девушка из семьи Габор способна внести веселье и радость в жизнь любого мужчины – если он может себе это позволить и если ему позволяет его вера.

– Условия развода оказались для нее совершенно невыгодными! – говорила Джоли о разводе своей дочери. Больше всего мать Жа-Жа возмущало, что та не добилась разрешения постоянно занимать апартаменты в «Плазе». – Ей не предоставили даже десятипроцентную скидку на проживание в любом отеле мира! – негодовала Джоли Габор. – В любом из отелей Хилтона ей приходилось полностью оплачивать номер. Это смешно!