Хилтоны. Прошлое и настоящее знаменитой американской династии

– Но это так… необычно! – воскликнула Мэрилин Хилтон, обращаясь к Жа-Жа, тогда как официанты бегали с серебряными подносами, уставленными бокалами с имбирным пивом и гранатовыми коктейлями. – Какая свежая идея! Как ты догадалась устроить такое!

– Ну, если ты задумала устроить вечер, то нужно делать его с помпой! – улыбнулась Жа-Жа. – Иначе «Лайф» и не подумает явиться, не так ли?

Что тут можно было возразить?

Позднее «Лайф» писал: «18 приглашенных девочек, благовоспитанных дочерей своих мам из кинобизнеса, прибыли в этот дождливый вечер в дом мисс Габор в Бель-Эйр. Когда всем уже казалось, что здесь будут присутствовать только девочки, Франческа, истинная дочь своей матери, пригласила подружек: «Пойдемте встречать мальчиков».

Жа-Жа была сфотографирована в тот момент, когда она наклонилась к Франческе – в розовом с белым бальном платье с короткими пышными рукавами – и помогала ей разворачивать изящно упакованные подарки, принесенные отпрысками таких знаменитостей, как Ван Джонсон, Дик Пауэлл, Дебора Керр и т. д., пришедшими на праздник со своими родителями. Из музыкального центра раздавались песни «Пикник» и «Сладкое время» в исполнении сестер Макгир, а Жа-Жа давала интервью не только репортеру «Лайфа», но и журналисту от Ассошиэйтед Пресс.

– Моя дорогая дочь – зеница моего сердца, – говорила Жа-Жа, смешивая два выражения – зеница моего ока и свет моего сердца. – Как видите, все мы – одна большая и счастливая семья. И Конни пришел, вон он стоит. – Она указала на высокого мужчину в ковбойской шляпе, растерянно озирающегося, будто в жизни не видел подобного детского праздника. – А еще здесь Ники и Баррон с Мэрилин.

После обеда – жареные цыплята с картофельным пюре – взрослые и дети собрались на деревянном помосте, который Жа-Жа велела соорудить на каменном полу в библиотеке. Здесь уже сидели оркестранты. Жа-Жа поднялась на помост в роскошном вечернем платье с невероятно глубоким декольте. Она рассказала несколько анекдотов, пожалуй, слишком фривольных для детской аудитории, зато взрослые выслушали их с явным удовольствием.

– Как видите, я отличная домохозяйка, – сказала она, обводя рукой вокруг. – Я разведена и сама содержу этот дом!

И еще:

– Я верю в большую семью. У каждой женщины должно быть хотя бы три мужа!

Когда ее спросили относительно красующейся у нее на платье бриллиантовой броши, она сказала, что это подарок.

– Вообще я не принимаю подарков от незнакомых людей, – сказала она. – Но ведь никто не совершенен!

Она знала, как вызвать смех.

Затем, став серьезной, Жа-Жа объявила:

– Я очень рада представить вам моего доброго друга. Уверена, что вы каждую неделю смотрите его телепрограмму. Леди и джентльмены! Мистер Эдди Фишер!

Под бурные аплодисменты на сцене появился Эдди и исполнил два своих хита – «Сердце» и «Ты мне нужна сейчас».

После его выступления вынесли торт – огромный и пышно изукрашенный, как торт на королевской свадьбе, а гости стали петь Франческе «С днем рождения». И вдруг, в самый торжественный момент, раздался телефонный звонок. Это звонил из Нью-Йорка Пэт Бум. Программа гастролей помешала ему приехать, поэтому было решено, что он споет Франческе свое поздравление по междугородному телефону.

– Такого замечательного для рождения у меня еще не было! – радостно воскликнула Франческа, выслушав по телефону песню «своего любимого певца».

Около десяти вечера гости стали разъезжаться, а Франческа и Конрад вышли из дома, чтобы побыть вдвоем. Они начали играть на просторной лужайке, а Жа-Жа наблюдала за ними из открытого окна, стоя рядом с адвокатом Грегсоном Баутцером, своим старым другом, который приехал на праздник с женой, актрисой Данной Винтер. (Много лет назад Баутцер ухаживал за Эвой Габор в тот вечер, когда Жа-Жа в первый раз встретилась с Конрадом. Он присутствовал на их свадьбе.) Держа в одной руке бокал с коктейлем, другой Конрад бросал Франческе красный мячик. Девочка то ловила его, то промахивалась. Тогда она вприпрыжку бежала за ним и бросала его отцу. Они искренне веселились и чувствовали себя друг с другом легко и непринужденно.

– Посмотрите на них, – с довольной улыбкой сказала Грегсону Жа-Жа. – Они отлично ладят, не так ли? – Она закурила сигарету. – Семья очень важна, вы согласны, Грег? – Затем крикнула дочери в окно: – Фрэнси, не смей пачкать перчатки. Они из настоящего шелка! Я только что купила их у «Магнина»!

– Да, им явно хорошо друг с другом, – сказал Грегсон, глядя на дочь с отцом.

– Я понимаю, что день рождения получился слишком пышным, – сказала Жа-Жа. – Но я хочу, чтобы у Франчески была счастливая жизнь. Я думаю, этого заслуживает каждая девочка. И для ребенка так важно иметь отца, вы согласны, Грег?

– Конечно. И, господи, каким же глупым бывает Кони, – сказал он, покачивая головой.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ну, иногда он говорит, что Франческа его дочь, а то вдруг заявит, что это не так, – рассеянно сказал Грегсон, словно думал вслух.

Жа-Жа вперила в Грегсона пытливый взгляд.

– Что это значит? – вся подобравшись, спросила она. – Когда это Кони говорил, что Франческа не его дочь?