Химчистка для невидимок

Ничего нового не обнаружила, зато задала себе ряд интересных вопросов. Почему, например, имея на счетах в банках весьма крупную сумму – более четырехсот тысяч долларов, Лидия не купила себе и сыну хотя бы комнату в Москве? Далее… Допустим, она одевается достаточно скромно и пользуется дешевой косметикой и вот этой дешевой сумкой из кожзаменителя, потому что боится привлечь внимание то ли бандитов, то ли организации, призванной бороться… за внешнюю, а заодно и внутреннюю безопасность нашего государства. М-да… Мне не нравилось это предположение. И тем не менее факты говорили сами за себя: оба участника погони объединились в одно целое. Вот только выражение «банда ФСБ» ни в какие ворота не лезло. Ну совершенно мне не нравилось! Как патриотке. Ох, уж эта «ТРИАда»… А главный вопрос – откуда у Лидии Петровны такие большие деньги в заначке. Похоже, в Зарайске за богачку ее не принимали. В противном случае быстро бы насплетничали.

Я внимательно просмотрела всю кучу сберегательных книжек и убедилась в том, что деньги в рублях, долларах и евро положены на счета Максимовой Лидии Петровны почти в одно и то же время – 25 и 26 июля сего года в городе Москве. Представляю, каково было носиться в разные концы столицы с мешком денег! Кроме того, предварительно их еще следовало доставить из Зарайска.

И тут меня осенило! Предположение было до того простым и логичным, что я удивилась, как оно не пришло мне в голову раньше. Торопливо сунув документы в сумку, я мигом слетела с дивана, намереваясь позвонить Наташке. О своей гениальности следовало заявить с утра – целый день уважать будет. В это время и хлопнула от сквозняка дверь спальни. Подозреваю, что больше сквозило из моей головушки, а не из форточки, не устоявшей под натиском ветра. Ибо через пару секунд я засомневалась в собственных выводах. Но вернуться к ним мне не удалось. До сих пор не пойму, как ухитрилась вовремя сунуть Лидочкину сумку под плед и схватить пульт от телевизора. На пороге комнаты нарисовался принудительно разбуженный и поэтому злой Димка. Наверное, я оборвала чудное сновидение. Судя по прищуренным, скорее всего от раздражения, глазам, моя растерянная персона была достаточно плохой альтернативой этому сонному ролику. Проявила я себя вполне, на мой взгляд, достойно: стремясь заставить мужа забыть все, что он намеревался мне заявить (а что хорошего он мог сказать в столь раннее время по поводу плохо закрытой форточки, в которую залетали брызги дождя?), нажала на кнопку пульта, чтобы выключить телевизор. Затем надо было бы непринужденно вспорхнуть с дивана, закрыть форточку, попутно обругав непогоду, и поторопиться в спальню. Нырнуть в кровать и закрыть глаза – лучший способ показать неуемную тягу ко сну, дабы избежать разных неприятных вопросов и нотаций. Но телевизор заорал так, что я выронила пульт, помянула «маму», отметив, что глаза у Димки вылезли из орбит. Все-таки он сменил их выражение! И отказался от шумного замечания в мой адрес. Правильно. За него высказался герой мультфильма. Коротко и ясно: «Я убью тебя при первой же возможности!» Лучше не скажешь. Вот только слишком дико хохотал, вылетая из окна замка в черноту сказочной ночи.

Расстояние до телеэкрана муж преодолел в два прыжка. В наступившей благодатной тишине еще раз оглушительно хлопнула форточка – на сей раз она закрылась. И вместе с этим хлопком в комнату с учебниками в руках влетела Алена.

– Спокойно… Всем расслабиться. «Первая возможность» пока еще не наступила. В отличие от нас, убийца, как все нормальные люди, отдыхает. Всего только семь часов утра, – сквозь зубы процедил Димка и пристально посмотрел на меня вновь сузившимися глазами. – Воскресного!

Улыбаться и поздравлять его с добрым утром, пожалуй, не стоило.

– Что случилось? – так ничего и не поняв, спросила дочь.

Вновь распахнулась форточка, и на этот порыв моментально откликнулась дверь спальни, грохнув так, что у меня заложило уши. Взбесившимся стадом проскакали на кухню кошки. Бедные соседи! Димка рывком закрыл форточку на защелку и, не говоря ни слова, вышел в холл. Вот там и разговорился, повышая голос по мере удаления от моего нахождения. Сначала, как всегда, на главную тему – о том, что у него напряженная работа, требующая полноценного отдыха. Я и не думала возражать, хотя завтра понедельник, не операционный день. Дальше можно было не слушать, все это я знала наизусть. У меня память хорошая. Постепенно обзор нашей совместной жизни привел к ожидаемому финалу. Муж заявил, что он в этот доме никому не нужен, и умолк в ожидании признаков глубокого раскаяния с моей стороны. Не дождавшись, вник в свои слова и сам испугался. Осторожно заглянул ко мне и вполне миролюбиво поинтересовался, намерены ли в этом доме завтракать?

– Иди, мамуля, на свое рабочее место, усаживайся поудобнее. Сейчас тебя кормить будут, а ты постарайся не огрызаться. Я, пожалуй, еще поваляюсь. Не завидую собакам – все «удобства» на улице. – Алена развернулась к отцу: – Папик, инициатива наказуема!

Димка глубоко вздохнул и почесал макушку.

– Да мне, честно говоря…