Химера

Та одержимая жадность голода будет являться мне в кошмарах, если я переживу эту ночь.

Грязные темные волосы на полузверином лице висели высохшими водорослями. От нее пахло зверем, животным. От страха я ещё долго простоял на середине платформы, не решаясь подойти к краю. Но теперь я отчетливо улавливал еле слышный скрежет, сопение, лязг острых когтей. Должно быть, она металась, думая как добраться до меня поскорей.

Стеллаж, на котором я затаился, представлял собой массивную конструкцию из четырех полок. На некоторых лежал всякий ненужный хлам, давно истлевший и прогнивший. От обилия свободного времени я медленно приводил помещение в порядок. Сначала оттер полы — босиком ходить было приятней, затем вынес все, что дурно пахло, затем стал освобождать гигантский магазин от всего того, что безнадежно испортилось или больше не могло пригодиться.

В процессе раскопок я обнаружил много полезных вещей, благодаря которым сумел продержаться два года. И еды в запасе было ещё прилично: консервы, странного вида хлебцы и куча пакетированных продуктов, названия которых были мне совсем не знакомы — при экономном расходовании хватит на несколько лет. Вкус был странный, часто отвратительный, но я ел и жил.

Внизу раздался шум.

Мелкими шажками я рискнул пододвинуться к краю. Черная спина вытянулась к противоположным полкам. Стоя на задних лапах, подобием руки она тянула за край пакетов и стаскивала вниз ящики, словно забыла обо мне и занималась чем-то совершенно непонятным. А потом она запрыгнула на первую полку напротив.

Я нахмурился. Жадные глаза впились в мое лицо всего на секунду — и она прыгнула!

Я захлебнулся дыханием, на миг подумав, что она собирается запрыгнуть ко мне, но она просто перескочила на мой стеллаж, куда-то полками ниже, скрывшись из вида. Лихорадочный мозг тут же понесся следом за замыслами ушлой твари.

«Сука!»

В тот момент, когда до меня наконец дошло, что происходит, она вскочила на третью полку стеллажа за моей спиной!

Выбирая бреши, не заполненные предметами, она словно по лестнице забиралась все выше, перескакивая с полки на полку.

Об этом я думал, когда несся вдоль длинного трамплина собственной площадки, вытянувшейся до середины зала. Отчаянно перепрыгивая через возникающие на пути препятствия, я молился лишь о том, чтобы не зацепиться ногой обо что-нибудь и не свернуть себе шею… хотя тогда я не почувствую клыков, впивающихся глубоко в кожу и рвущих мягкую плоть на части…

Поверхность, по которой я несся очертя голову, тряхнуло, словно что-то мощное и тяжелое приземлилось на другом конце. Что это, я знал.

Край полки высился торчащим куском арматуры, за который я вцепился, наплевав на свезенные ладони, и стал быстро перебирать вниз, спрыгивая на пол с высоты второй перекладины. Удар придавил, заставив приложить усилия, чтобы выпрямиться и снова бежать.

Бежать!

Бежать, спасая жалкую шкуру.

И не потому, что я боялся смерти, но тот ужас, приклеившийся к моей несуществующей тени, заставлял волосы на затылке вставать дыбом.

Странный безумный взгляд, белые костяные клыки, черные зазубренные когти… от страха я даже не мог заплакать, словно подсознательно ощущая — стоит мне совершить одно лишнее, ненужное движение, и это будет последнее, что я сделаю в своей жалкой бессмысленной жизни.

Я почти достиг цели. Широкая стеклянная дверь была в паре шагов, когда я, работая локтями и дыша через рот, влетал внутрь, на ходу цепляя прозрачный край и утягивая за собой.

Когда я развернулся, то увидел, как страшная черная тень летит прямо на меня, предвкушающе приоткрыв пасть, готовясь воплотить в жизнь мои самые страшные кошмары.

Стекло встало на место, отгородив меня невидимой защитой, а дальше все случилось в одно единственное мгновение.

Химера не видела преграды, решив, что я, беззащитный, стою перед ней, приглашая полакомиться, и на полном ходу влетела в невидимую стену. Стекло срезонировало и оттолкнуло хищника, но и я отлетел в противоположном направлении, не успев убрать руки подальше.

Глухой хлопающий удар оглушил на мгновенье, но я знал, что не могу себе позволить упиваться болью от падения.

Вскочив, я ринулся обратно к двери, начавшей автоматически открываться, отскочив от слабых магнитов. Притянув стекло обратно, опустил такой же прозрачный заслон, прикрепленный к другой створке, держащейся на внушительном металлическом стержне. Как только затворка вошла в пазухи, я выдохнул — и тут же из темноты, из ниоткуда, вынырнула больная от злости морда, жадно кинувшись на непонятную преграду, яростно ударяя лапами и рыча, так что меня откинуло на добрых пару метров.

Голодная слюна, брызжущая из звериной пасти, заляпала стекло, пока взбесившаяся химера кидалась на преграду вновь и вновь.

Сердце болезненно перепрыгивало с одного ритма на другой, ударяя все глуше и заставляя отползать все дальше, пока я не очутился у противоположной стены, не имея сил оторвать глаз от бешеной твари. Она могла биться сколько угодно, но стекла ей не разбить. Да и не стекло это было.