Химера-2

Рев гиганта смешался с короткими вскриками, но те быстро сменились чавкающими звуками. Не повезло ребятам, но они сам выбрали эту работу.

Если ты берешься охранять секретную лабораторию на которой тайно изготавливают какое-либо оружие, то готовься, что рано или поздно что-то пойдет не так. В подобных местах всегда наступает момент, когда что-то идет не так.

Мы выбрались на очередной перекресток, Оби рванула в одну из широких дверей, я следом.

Тут имелся огромный магнитный засов, который не работал. После взрыва все здание перешло в аварийный режим, врубилась сигнализация и мигающие красные лампы. Но эта дверь оставалась открытой по протоколу безопасности.

Внутри было пусто. Что-то вроде комнаты отдыха охраны, совмещенной со складом вооружения, вычищенный под ноль. Если в аварийном режиме все важные помещения наглухо запираются, то солдаты и охрана наоборот должны быть мобильными.

Я прикрыл дверь и подтянул к ней напольный полутораметровый сейф. Хоть какая-то баррикада. Оглядел зал, а он был реально большой. Самое большое помещение в лаборатории из тех, что я видел, если не считать сортировочного цеха из которого мы выбрались.

Диваны, стулья, кресла, столы и даже огромный монитор во всю стену присутствовал. Из комнаты вело еще две двери, а мелочь как раз следовала за Оби к одной из них. Я сделал шаг и мои ноги оторвало от пола.

Со скоростью арбалетного болта я впечатался в стену, разнеся цифровую панель в дребезги. За спиной раздался рев.

Приподнявшись на локтях, почувствовал, как отступает боль. Наномашины активировали защитные протоколы и запустили состояние Берсерка. Если выживу, опять словлю жуткие отходняки.

Джаггернаут ворвался в зал, разметав половину стены. Сейф, которым я баррикадировал дверь, сейчас наполовину торчал из стены над моей головой. Пятиметровой махине было плевать на это.

Я медленно выпрямился и посмотрел в глаза Иного. Он тоже не отводил от меня взгляд, тяжело пыхтя. Тварь передвигалась на четырех лапах, словно горилла. Но на детей внимания не обращала. Почему-то ей был больше интересен я.

Эфирный меч и пистолет легли в ладони. Заряд есть, так что мы еще посмотрим кто-кого. Я выстрелил дважды прямо в рожу твари, оставив на ее морде дымящиеся следы.

Но ей было плевать, а мне пришлось уходить в перекат, уворачиваясь от куска стены, что Иной метнул в мою сторону.

Под брызги стекла, разлетающегося от многострадальной стены-монитора, я бежал, отстреливаясь на ходу. Джаггернаут перестал размениваться на фокусы и двумя огромными прыжками настиг меня.

Я полоснул наотмашь эфирным мечом, пытаясь одновременно уклониться от этого тарана. Тварь хоть и была огромной, но довольно быстрой, пусть и не очень ловкой.

Он задел меня лапой, отправив в полет прямо в мягкое кресло. Вместе с этим самым креслом мы и впечатались в дальнюю стену под рев чудовища.

Еще три выстрела, тварь прыгает в мою сторону, но явно неверно оценивает свои габариты. Вместо того, чтобы обрушиться на меня всем своим весом, Джаггер бьется башкой о потолок, сминая балки и оставив огромную вмятину в перекрытии.

Валится обратно на пол и трясет башкой. Я все это время расстреливал его, пытаясь подняться. Плазма оставляла раскаленные следы на его броне, некоторые оплавленные наросты отваливались, но в целом я не наносил хоть какого-то видимого урона.

Батарея иссякла и пользуясь моментом, я срываюсь в рывок, пытаясь дотянуться до морды твари мечом. И у меня даже получается это сделать. Эфирный клинок полоснул монстра по морде, оставив тонкий багровый росчерк.

Пригибаюсь, уходя в скольжение и пропуская размашистый удар лапой прямо над головой. Еще один удар по руке не принес видимого эффекта. Я оказался прямо под брюхом монстра и с силой вонзил клинок ему в живот.

Только вот вместо того, чтобы прожечь живую плоть, эфирное лезвие растеклось по броне твари, обжигая, но не более. Джаггер не стал изворачиваться, а просто встал на задние ноги и со всей свой чудовищной дури пнул одну тупую химеру.

Боль от ломаемых ребер я почувствовал даже в состоянии Берсерка. И снова полет. Я стал химерой, лишь для того, чтобы работать тренировочной грушей. Всегда найдется тварь больше и сильнее. И эта явно была самой сильной.

Я вылетел из зала охраны, пробив перекрытия своей тушей. Под приближающийся рев чудовища, я пытался подняться, но тело перестало слушаться. Скорей всего у меня сломаны кости, просто я этого не чувствую.

Перед глазами все плывет, я не понимаю, где низ, а где верх. Я то ли лежу на полу, то ли прижался к стене. Что-то горячее обволакивает меня и отрывает от гладкой поверхности. Перед глазами разгорается багровое пятно, которое вскоре делится на два.

Глаза. Я смотрю прямо в глаза Джаггернаута и вижу в них пылающую ярость. Столько злобы и ненависти я не видел в лице ни одной восьмерки. От его рыка тело бросает в дрожь, но я не могу пошевелиться. Безвольной куклой продолжая висеть в лапе твари.

— Замри, три-ноль, — раздается чей-то властный голос. Почему-то он кажется мне знакомым. — Положи его на пол.