Химера

– Нашли сегодня утром, – сказал Леонидыч. У Мити оборвалось дыхание. – Пропажу еще вчера заметили. Сторож причала увидел царапины на его посудине, хотел сообщить. Звонил на мобильный, стучался в дом – без ответа. А сегодня утром нашли. Мальчишки ныряли с берега и увидели покойника на дне. За корягу зацепился шиворотом, не мог всплыть.

– Господи! – вырвалось у Мити. – Думаете, это фараончик?

– У него брюхо распорото, а из шеи вырваны куски мяса.

Митя потрясенно замолчал. Еще одно убийство. Третье по счету. Только в этот раз фараончик не потащил тело в логово, а бросил на дне. Интересная деталь. Означает ли она что-нибудь?

– Что думает Горюнов?

– Не знаю, он со мной не откровенничает. – Леонидыч вдруг стиснул плечо Мити стальными пальцами, пристально посмотрел в глаза. – Димка, мы должны найти эту тварь. Эту гадину. Теперь это не просто так, понимаешь? Павел Сергеевич был моим другом. Более того, я перед ним в долгу.

– Я понимаю, но что мы можем одни? Я по-прежнему думаю, что без полиции тут не обойтись.

– Если все им рассказать, нас примут за сумасшедших и отправят в дурдом. Никто не понимает, что происходит. Только мы в курсе. Только мы знаем, что стоит за этими смертями. Сечешь?

– Секу, но…

– Если мы его не остановим – никто не остановит. Протянуть сейчас – потом будет хуже. Димка, я за свою жизнь на разных тварей охотился. Китов и косаток столько поубивал – не счесть. «Гринпис» бы свихнулся. Мы китовым жиром сапоги смазывали. Думаешь, я не справлюсь еще с одной тварью?

– Я этого не утверждаю.

– Я с ней справлюсь. Я ее поймаю, выпотрошу, а шкуру натяну на нос катера – долго ждать не придется.

– Но как вы это себе представляете?

– Смотри сюда. Подарочек для него…

Леонидыч развернул промасленный сверток. Внутри отливал латунью стреловидный снарядик, длиной около полуметра и толщиной с два пальца. На одном конце снарядика были стальные крылышки, стянутые кольцом. На другом – заостренный трехгранный наконечник, выглядящий агрессивно.

– Это патрон для вашего ружья?

– Патрон! – презрительно фыркнул Леонидыч. – Это разрывной гарпун! Мы с Вовой воссоздали боеприпас, который в XIX веке навел шороху.

– Он пробьет шкуру фараончика?

– Он танковую броню пробьет. У Вовы золотые руки. Я к нему заехал после встречи с Горюновым. А потом еще съездил в деревню Павла Сергеевича, катер его осмотрел. Нашел кое-что, но об этом после.

Леонидыч взял из вощеной бумаги миниатюрную ракету и принялся объяснять:

– Вот здесь находится разрывной заряд. – Он растянул пальцы, показывая на среднюю часть гильзы. – Это по сути маленькая граната. После выстрела, когда головка ударится о шкуру зверя, сработает запал, который горит ровно семь секунд. Эта задержка позволит гарпуну войти в тело, а не взорваться снаружи. Ну а затем – ба-бах! – и рыбка всплывет пузиком кверху.

Митя взял снаряд у инспектора, оглядел с интересом.

– Какой тяжелый, – заметил он.

– Почти полтора кило. Вес необходим, чтобы пробить шкуру.

– Вы будете его испытывать?

Леонидыч вздохнул.

– Экспериментальные стрельбы предмет нужный. Однако то, что ты держишь в руках, пока весь наш боезапас. После Вова еще изготовит, но сейчас ему некогда – нувориши яхту на стапель загнали, нужно срочно оснастить по полной программе… Ты не волнуйся, Димка. Я тебе сказал: у Вовы золотые руки. Он такие фейерверки мастерит – закачаешься. Этот заряд взорвется как надо, я тебе гарантирую.

Митя еще раз оглядел латунное изделие.

– Семь секунд, – задумчиво повторил он.

* * *

Для прослушивания записи устроились в спальне, где ночевал Леонидыч.

– Кстати, – сказал инспектор, закрывая окно, – видел этих, о ком ты рассказывал.

– Кого? – не понял Митя.

– Сладкую парочку на большом джипе.

Митя вспомнил двух незнакомцев в кремовых рубашечках Ralph Lauren, которые терзали его вопросами о фараончике возле ресторана.

– Приехали сразу после криминалистов, – продолжал Леонидыч. – Побродили по берегу, покрутили харями и уехали. Думаю, те самые, про кого ты говорил.

– Кто они? Из какого ведомства?

– Без понятия. Горюнову корочки какие-то показали. Фэйсы, наверно.

– Они что-то знают, – задумчиво сказал Митя. – Они знают про фараончика. Когда они задавали вопросы, создалось впечатление, что они знают больше меня.

– Знали бы – не спрашивали… Ладно, шут с ними, давай включай.

Он сел на застеленную кровать. Митя положил айфон на тумбочку, устроился рядом на стуле. С двух сторон они окружили маленькую черную коробочку, хранившую голос убитой девушки.

Перед включением записи Митя замешкался: он вдруг понял, что не хочет ее слышать. Ему было страшно. Застыв над дисплеем, он долго мял и растирал пальцы. Леонидыч, не выдержав, подстегнул его грозным:

– Ну?!

Митя покорно тронул иконку.

Как и в первый раз, динамик изверг непонятные шумы, всхлипывание, вслед за которыми раздался тонкий голосок: