Химера

— Цветущий? Нормально жить? Это горный хребет, торчащий прямо из воды посреди моря! Там нет ни лесов, ни плодородных земель и почти нет растительности! Люди умирают там от голода и ужасного климата! Обычно люди, оказавшись на Острове Скорби, быстро сходят с ума и начинают поедать других людей, а те, что посильнее, бросаются в море и умирают в его волнах!

Я потрясенно молчал. Похоже, в который уже раз я оказался полным идиотом.

— Но даже это ему бы не досталось, — продолжала Хельга. — Он бы попросил заменить ему ссылку смертной казнью, и его похоронили бы заживо.

— Он бы это выбрал? — обалдело спросил я.

— Да, так объявили бы в Столичном Капитуле. А потом, при народе, палач закопал бы его глубоко в землю с кляпом во рту… Солнце уже почти село, нам пора.

Про деда Хельги — Ольгерда, мы больше не вспоминали. Потом она заходила ко мне, когда ей становилось плохо, а это с ней случалось теперь часто. Даже очень.

Кстати — правильно приготовленная конина действительно оказалась превосходной на вкус. Она напоминала говядину, но была менее жирная и чуть слаще. Поедая ароматное мясо и получая истинное гастрономическое наслаждение от самого процесса, я мог еще испытывать удовлетворение от осознания факта, что попутно оздоравливаю собственный организм.

Наутро далеко впереди показались вершины Срединных Гор.

13. Стелла и свидетели

…Звонок в дверь оторвал Стеллу от компьютера, заставил идти в прихожую и смотреть в глазок. На площадке виднелись две женщины неопределенных лет:

— Здравствуйте, мы — Свидетели Иеговы! — хором сказали женщины, заметив, что кто-то смотрит в глазок.

— Привет. Вы свидетели, да? А что, у него свадьба? — богохульно брякнула Стелла через дверь.

— Вы хотите знать, почему мы вообще обратились к Библии, и можно ли доверять ей? — не унимались иеговисты.

— Нет, знаете ли. Не хочу, — сказала девушка в надежде, что на этом все закончится.

— Во-первых, это самая древняя религиозная книга! — экзальтированно заявила одна из женщин.

— Ну, не совсем. Индийские Веды древнее.

— Во-вторых, это единственная из книг, которая говорит, что ее автор — Бог! — не менее восторженно заявила вторая женщина.

— Да? А как же Коран? А как быть… — но Стеллу, похоже, не слушали.

— В-третьих! Библия писалась с шестнадцатого века до нашей эры по первый век нашей эры!

— Сомневаюсь. По научным данным тексты Ветхого завета написаны после вавилонского пленения…

В конце концов, этот какой-то односторонний диалог Стелле надоел, она отошла от двери и вернулась к своему компьютеру.

Тем не менее, сосредоточиться уже не удавалось.

Разные бесполезные паразитические мысли лезли в голову, захватывали главенство и мешали работать.

Иногда, в такие минуты, Стелла мучительно хотела написать повесть. Или рассказ. Взять нечто проверенное, простое, со старым избитым сюжетом, но в то же время близкое по духу и прочитать иначе. А, поскольку, она всегда считала себя поклонницей «Лолиты» Набокова, периодически уделяя внимание то книге, то фильмам, ей пришла в голову может и не такая свежая и занимательная, но идея. Стелле представилось интересным написать ту историю от имени самой Доллорес. Вести повествование от её лица. Смотреть на мир глазами этого «ребенка», монстра, ангела, прелестной нимфетки, демона и чудовища в одном лице.

Стелла предпочитала считать, что люди получают ту жизнь, которую заслужили сами.

Волевым усилием отмахнувшись от ненужных мыслей, Стелла ввела в поисковик ключевые слова: «Москва, ДПС, 10 мая»

Одним из первых выскочил линк на статью сайта сводок происшествий:

«Автомобиль столкнулся с бензовозом, один человек погиб, один доставлен в реанимацию, один пропал без вести.