Химера

Февраль 1870 года

Я неустанно работаю, хотя результатов моей работы пока не видно. Я пришел к убеждению, что в анатомии существует нечто гораздо более значительное (но пока не открытое), чем простые физические мутации или дефекты в росте или развитии человеческого организма. Пока что в исследованиях, которые я провожу над эмбрионами, мне не удается обнаружить источник или хотя бы момент зарождения подобных мутаций. В них нет явного смысла. Прежде чем согласиться с их наличием, необходимо что-то объяснить или понять. Будучи учеными, врачами, мыслителями, мы не можем позволить такому вздору, как боги или чудовища, проникнуть в наше мышление и логику.

Человек ходит, разговаривает, нападает и обороняется. Он совершает все эти удивительные действия, и все же природа упорно производит на свет людей в таком состоянии, которое не позволяет делать что-либо из перечисленного.

Я не могу брать на себя смелость утверждать, что я открою причину того, почему дети рождаются без рук или почему на свет появляются сросшиеся близнецы, почему у одних имеются лишние пальцы на руках или ногах, а у других вообще нет пальцев. Почему организм человека принял именно такой облик, а не любой другой? Но как только мне удастся это понять, я сделаю шаг вперед в своих изысканиях.

Я должен узнать, зачем человеку пять пальцев, прежде чем смогу обнаружить причину появления шести.

Меня очень волнуют вопросы, касающиеся способности природы давать сбои. Я никогда не верил в божественный план, а также в то, что подобный план существует у природы, хотя, разумеется, она действует по определенным законам, одним из которых является функциональность. Я пытаюсь понять погрешности этого совершенного организма — нашего тела. Как может тело, будучи созданным и предназначенным для определенной задачи, мутировать и отказаться от своих функций, не выполнив и какой-либо иной задачи? Речь идет о фундаментальных принципах, от которых невозможно отмахнуться при помощи таких примитивных слов, как «уродство» или «болезнь». Заявление о том, что тот или иной предмет испорчен, не наделяет этот предмет свойствами какого-то другого предмета. И я поставил перед собой цель исследовать корень самой причины моей озадаченности: почему тело способно мутировать?