Химера

Чудовище Франкенштейна. Злая гримаса природы. Эмма вдруг сосредоточилась на слове «мышь» и подумала: «Мыши. Они заболели первыми». Полторы недели они умирали, не переставая. Последний раз, проверяя клетку, она увидела, что в живых оставалась только одна мышь, самка.

Она выплыла из жилого модуля и направилась дальше, в ту часть станции, где был дефицит питания.

В американском лабораторном отсеке царил мрак. Эмма в полутьме проплыла к контейнерам с животными. Может, мыши были первоначальными носителями организма, сосудами, в которых Химера попала на борт МКС? А может, и они — случайные жертвы, заразившиеся на борту?

Жива ли еще последняя мышь?

Эмма открыла один из контейнеров и внимательно посмотрела на последнюю обитательницу клетки. Ее сердце ёкнуло. Мышь погибла.

Эмма считала эту мышь с порванным ухом настоящим бойцом, терпеливым и настойчивым, который просто из вредности переживет соседей по клетке. Теперь, глядя на безжизненное тело, которое плавало в дальнем конце клетки, Эмма ощутила неожиданный приступ горя. Брюхо мыши раздулось. Труп надо было немедленно вытащить и уничтожить вместе с другим мусором.

Она присоединила клетку к защитной камере с перчатками и потянулась за зверьком. Когда пальцы Эммы дотронулись до мыши, зверек внезапно ожил. Эмма вскрикнула от неожиданности и отпустила мышь.

Зверек, перекувырнувшись в воздухе, взглянул на нее, раздраженно дергая усиками. Эмма рассмеялась.

— Так значит, ты все-таки не умерла, — пробормотала она.

— Уотсон!

Она обернулась к переговорному устройству, откуда ее только что позвали.

— Я в лаборатории.

— Быстрее сюда! В российский рабочий модуль. У Николая приступ!

Она вылетела из лаборатории, во мраке наталкиваясь на стены, и помчалась к российскому модулю. Первое, что она увидела, ворвавшись в модуль, — это лица остальных членов экипажа; ужас читался в глазах, даже несмотря на защитные очки. Они отплыли в стороны, и Эмма увидела Николая.

Левая рука космонавта судорожно дергалась, да с такой силой, что сотрясалась вся медицинская кушетка.

Дрожь перемещалась по левой стороне тела, и теперь затряслась левая нога Николая. Соскальзывая с кушетки, задергались бедра. Приступ продолжал свой безжалостный поход по телу. Подрагивания становились интенсивнее, ремни, сдерживавшие запястья, истерли кожу до крови. Эмма услышала отвратительный треск — это ломались кости его левого предплечья. Затем ремень с правого запястья отлетел, и рука Николая забилась, ударяясь тыльной стороной о край стола, разбивая кости и раздавливая ткани.

— Держите его! Я накачаю его валиумом! — закричала Эмма, лихорадочно роясь в аптечке.

Григгс и Лютер схватили Николая за руку, но даже сил Лютера не хватило, чтобы удержать конечность космонавта. Правая рука Николая металась точно хлыст; Лютера отбросило в сторону. Он полетел кувырком и ногой задел лицо Дианы; ее защитные очки сбились набок.

Вдруг Николай ударился затылком об стол. Он издал булькающий вздох, и его грудную клетку заполнил воздух. Из горла вырвался резкий кашель.

Брызнувшая фонтаном мокрота осела на лице Дианы. Издав крик отвращения, она отпустила Николая и принялась вытирать глаз.

Мимо Эммы проплыл пузырь сине-зеленой слизи. В желатинозной массе была сердцевина, напоминавшая жемчужину. Только когда пузырь проплыл мимо осветительных приборов, Эмма поняла, что это. Если яйцо курицы поднести к свече, его содержимое будет просвечивать сквозь скорлупу. Вместо свечи здесь были приборы освещения, и свет проник через непрозрачную мембрану сердцевины.

Внутри что-то двигалось. Что-то живое.

Раздался сигнал кардиомонитора. Эмма обернулась к Николаю и увидела, что он не дышит. Монитор показывал ровную линию.

16 августа

Джек надел головной телефон. Он сидел один в дальнем зале Центра управления полетом и ждал конфиденциального разговора, прекрасно понимая: их сегодняшнюю беседу с Эммой услышит кто-нибудь посторонний. Он подозревал, что теперь все переговоры с МКС отслеживаются военно-воздушными силами и Объединенным космическим командованием вооруженных сил США.

— Капком, это Врач, — проговорил он. — Я готов к НСР.[42]

— Вас понял, Врач, — отозвался оператор. — Наземное управление, обеспечьте эфир для связи с Землей. — Последовала пауза. — Врач, можете начинать НСР.

Сердце Джека забилось сильнее. Он глубоко вздохнул и произнес:

— Эмма, это я.

— Он мог бы выжить, если бы оказался дома, — ответила она. — Возможно, он выздоровел бы.

— Не мы остановили эвакуацию! НАСА снова лишили полномочий. Мы боремся за то, чтобы вернуть вас на Землю как можно скорее. Если вы сможете продержаться…

— Джек, вы вряд ли успеете, — возразила она тихо. Сухо. От ее слов разило холодом, проникавшим в сердце Джека. — Диана заразилась, — сообщила она.

— Ты уверена?