Химера, или Дитя двух отцов

Все мышцы тела затвердели от нахлынувшего гнева. К лицу прильнула кровь, а в сердце заполыхал ядерный пожар. Гнев и ярость кислотой разливались по венам, выворачивая мои жилы и кости.

«Да, чёрт возьми, это больно… Это невозможно больно! Когда выбирают не тебя!»

«Но я не позволю, чтобы мою дочь воспитывал другой. Не позволю, чтобы он услышал незаслуженное «папа». Это моя дочь! И Вике придётся смириться с моим желанием… Даже, если придётся решать всё через суд. Но я надеюсь, до сих пор втайне надеюсь, и мечтаю, как сопливый юнец, что она изменит своё решение и всё-таки останется со мной…»

«Вика мне сказала, что ребёнок от тебя. Она сбежала из Москвы именно из-за тебя, Тарас, зная, какой ты балбес, а ещё безответственный и ненадёжный…» – в голове снова прозвучал издевательский голос Марины.

«Значит, я ненадёжный? И безответственный?» – прошипел про себя. – «Вика, Вика… Ты меня совершенно не знаешь, девочка. Я другой. Я за свою женщину и за своего ребёнка мир готов перевернуть и всё что угодно сделать… Что ж, совсем скоро мы встретимся, и я посмотрю в твои глаза. И ещё, кое-кто должен будет посчитаться с моим мнением. Или с моим кулаком… Потому что возвращаться назад я буду не один».

* * *

Виктория

Утром, когда за окном уже светило солнце, отражаясь в лужах и мокрой пожухлой листве, я спустилась и вошла на кухню, держа на руках свою малютку, которая активно дрыгала ножками и ручками, желая оказаться где угодно, но только не у меня на руках.

Катюше хотелось ползать, изучать новый дом, трогать такие интересные вещи, обязательно всё опробовать и испытать на прочность.

Настенные часы, которые имели странную абстрактную форму и, наверное, стоили как самолёт, висели на стене над круглым обеденным столом и показывали восемь тридцать утра.

«Хм. Сегодня мы проснулись на полчаса позже».

Я усадила малышку на детский стульчик и дала Катюше в её цепкие ручки две силиконовые игрушки, которые можно было жевать, массируя дёсны.

Пока моя малышка на несколько минут была занята игрушками, я, гремя шкафчиками и посудой, нашла подходящие кастрюльки и начала готовить завтрак.

Моя малышка очень любит принимать участие в приготовлении завтраков. И тот факт, что мы в новом доме, да ещё и доме Игната, не повлияло на наш маленький ежедневный ритуал.

Порезала несколько овощей и поставила их перед своей дочкой.

Катюша тут же переключила внимание на своё любимое дело. Помидоры, огурцы, брокколи… Моя детка любила мелко крошить овощи, ковыряя их пальчиками и игрушками, которые были у неё поблизости.

Всего несколько минут – и кухня стала напоминать свинарник.

Вот так-то лучше! Сразу стало похоже на наш дом, а не на стерильное нечто.

На минуту я высунула нос в приоткрытое окно и вдохнула запах мокрого осеннего сада. Намечался милый осенний день.

Покормила малышку, позавтракала сама, потом вымыла её и одела в симпатичный костюмчик. Пушистый, нежно-розовый, с изображением белых котиков.

– Ох, моя радость, ты выглядишь потрясающе! – восхитилась я своим чудом. – Когда ты вырастешь, перед тобой, ни один парень не устоит. Точно-точно тебе говорю.

Наверное, любая мать считает, что её дитя самое красивое в мире. Но у меня было по-другому – моя малышка действительно была очень красивой. В неё невозможно было не влюбиться.

Я её немного потискала, потом зацеловала и порадовалась, когда моя доченька заливисто рассмеялась, хватая меня своими цепкими пальчиками за волосы. Вдохнула её запах…

Ах, всё-таки, жизнь интересная штука. Когда у меня появилась Катенька, все мои волнения и страхи насчёт детей стали казаться мелкими и незначительными. Я думала, что быть матерью – это совершенно не моё призвание. Беременность и дети меня откровенно пугали. Но, оказывается, стоит тебе родить, как всё меняется самым кардинальным образом. Никогда не думала, что доживу до дня, когда чьи-то потребности будут для меня важнее моих собственных.

Теперь у меня была дочь. Идеальная, прелестная, замечательная, самая красивая и лучшая во всём мире доченька.

Я не знаю, кто её отец – Игнат или Тарас. Но кому-то из них я бесконечно благодарна. От своей Катюши я не откажусь ни за что на свете. Она – моё истинное счастье и самая настоящая любовь.

Переоделась сама и дальше принялась собирать свою малышку для прогулки.

И только тогда, когда мы снова спустились вниз, я поняла, что не слышно и не видно присутствия Игната.

Улыбнулась дочери и шёпотом произнесла:

– Игнат, наверное, испугался нашей с тобой ночной вылазки на кухню и решил оставить нас в покое.

– Ещё чего, – раздался у меня за спиной хриплый мужской голос. – Просто я не привык к таким ранним пробуждениям, вот и проспал немного дольше обычного…

Вздрогнула и резко обернулась.

Взъерошенный, небритый, помятый и видно, что не выспавшийся, такой Игнат вызвал у меня откровенную насмешливую улыбку.

– Хм. Доброе утро, – сказала я. – А мы пошли гулять. Поможешь с коляской?

– Помогу, – кивнул он. – Только накину что-нибудь на себя… И даже составлю компанию…

– Вот уж не стоит, – остановила я его энтузиазм.