Химера (СИ)

Да, я тоже могу быть наглой и находчивой. И что ты сделаешь, гадёныш? Реакция была молниеносная. Он резко схватил меня за кисть и вывернул её. От неожиданности я завизжала и попыталась выдернуть руку, но не тут то было! Резкий, но безболезненный удар под коленку и вот я уже лежу лицом в подушку, а мои ноги так и остались на полу. И не вырваться! Он как-то странно перехватил мои руки, что я не могу пошевелиться.

— Так не честно! — тут же завопила я, стуча ногами по полу, — Я была не готова!

Денис пакостно засмеялся и уселся на мою спину, ещё сильнее придавив меня к кровати.

— Даже если у тебя будет моё тело, ты никогда не сможешь мне противостоять, — заявил этот монстр ходячий, — Смирись, детка.

— Прекрати! — возмутилась я, — Слезь с меня, Антонов!

— Теперь слушай меня, — уже намного серьёзнее произнёс он, — Пока мы не вернули свои тела обратно ты не отходишь от меня ни на шаг, понятно?

Я молчала. Обиженно так. Чего это он тут раскомандовался? Кто в доме главный? Простите все девушки за предательство, но ситуация безвыходная. В доме главный — мужчина! А я, хоть и временно, но в мужском теле! Поэтому со мной хотя бы должны общаться на равных!!!

— Вообще-то… … начала было я, но Денис надавил мне на кисть и руку пронзила боль. Я запищала. Боль была не сильная, но неприятная.

— Не слышу ответа, — произнёс он.

— Понятно, — буркнула я.

— Слушаешься меня во всём и не оспариваешь мои приказы, — вновь заговорил он, — Тогда мы с тобой поладим, договорились?

— Да, договорились, — сказала я тихо, — Слезь с меня.

— А волшебное слово? — насмешливо спросил он. Быстро он как-то настроение своё меняет. Заводится с пол оборота, но и остывает быстро, хотя на счёт последнего я сомневаюсь, он скорее всего просто делает вид, что успокоился, а на самом деле задумывает очередную гадость! Бесит он меня ужасно!

— Отпусти меня, скотина! — завопила я, разозлившись и начала извиваться, пытаясь сползти на пол. Там то я уползу или убегу, как получится в общем.

— Ты с волшебством-то не перебарщивай, — тут же отозвался он, — А то мы снова можем поиграть с наручниками и ты случайно останешься прикованной к кровати на неопределённое время.

Замечательно! Он опять угрожает! Зачем?! Он и так меня сильнее! Это очень обидно.

— Ладно, Денис, я поняла, больше не буду, — тут же сдулась я, — Только отпусти.

Руки медленно разжались. Потом он слез с меня и куда-то потопал. Я встала, обиженно смотря в спину уходящей рыжеволосой девушке.

— Гадина, — еле слышно прошептала я и прислушалась. Вроде не слышал. Вот и славно, буду ругаться про себя или шёпотом!

Я осталась в комнате совершенно одна. Постояла, подумала и легла на кровать. Я — мужчина. Это ж кому рассказать — не поверят! И как же я теперь буду жить? И тут неожиданно в голове возникло одно единственное слово "Мама". Меня аж с кровати подкинуло. Она же переживает, наверное! А меня опять нет! Телефон! Надо позвонить маме!

— Денис! — заорала я, — Дай телефон!

— Обойдёшься! — донеслось откуда-то из недр дома, — Мы на карантине!

Чего?! Я пошла на голос. Вышла из спальни, попала в большую гостиную с камином, огромным диваном, плазмой на стене и огромным ковром на полу. На диване, обложившись разными, книгами сидел Денис. Книги всё были очень старыми, некоторые даже были не скреплены между собой, просто листы аккуратной стопочкой лежали в кожаном переплёте. И что это такое? И эта рыжая девушка как-то неуместно выглядела. Ни к селу, ни к городу, как говорится. Ещё этот комбинезон грязный. И в воде я в нём купалась, и в грязи валялась, а теперь на чистый диван? Стыдно как-то.

— А что ты делаешь? — спросила я. Антонов вместо ответа молча протянул мне книгу.

— Читай, может, там что-то написано о проклятье и о смене пола, — прокомментировал он. Я взяла книжку и осталась стоять рядом с диваном.

— Денис, — осторожно начала я, — А дай телефон, пожалуйста, а?

— Нет, — он внимательно вчитывался в старинные строки книги с пожелтевшими страницами.

— Мне нужно позвонить, — сказала я тихо и попыталась сделать мордочку пожалостливее. Он оторвался от книги сначала серьёзно глянул на меня, но заметив просящее выражение моего лица, усмехнулся.

— Во — первых, никогда не смей делать с моим лицом подобные вещи, — начал он, — Жалость мне не присуща.

— Но…, — попыталась я вставить, но меня жёстко перебили:

— Нет! Что ты матери скажешь, дура?!

Я вздрогнула. И правда. Что ей сказать-то? "Ой, мам, тут такое дело, я со своим знакомым телами махнулась и теперь я буду жить у него, пока мы не найдём способ всё исправить, ты не волнуйся" — так что ли?! Она же мне не поверит! Да что там говорить, я сама бы не поверила! И ведь догадался, что я маме звонить собралась.

— Но так же нельзя, — сказала я тихо, — Она переживает. Наверное, все морги обзвонила! А если она новости включит и узнает, что мои документы нашли рядом с трупом погибшего человека?!! Мне её хоронить потом надо будет! Я у неё одна!

Он смерил меня своим прищуренным взглядом.