Химера (СИ)

— Могу лишь предположить…  Возможно, у вас в гостях был ваш друг. Некий Семен Варламов. Он вчера заселился в отель, на тот же этаж, что и вы. Номер четыреста семь. Спросите у него, — посоветовала девушка и в ее глазах заплясали веселые искорки.

— Кто? Я в первый раз о нем слышу…

— Вы вчера приехали из аэропорта вместе с ним на трансфертном автобусе. Вас двоих было трудно не запомнить…  — промолвила Ребекка и тут же осеклась, словно наговорила лишнего.

— И почему вы нас запомнили? — с удивлением спросил я. Ведь я приехал в отель на такси, и притом один. В этом я был уверен на все сто. Поэтому ее слова меня немного насторожили…

— Я не могу с вами об этом говорить. Это непрофессионально…

— Не волнуйтесь. Я не побегу жаловаться вашему руководству, — как можно убедительнее произнес я.

— Хорошо…  Такие гости бывают у нас в отеле нечасто. Вчера вы не вошли, а почти ввалились в фойе. Пьяные русские, бормочущие только на ломаном английском и объясняющиеся в основном жестами. Как у вас бы в России сказали: «вы были в поленья». Игры со швейцаром. Гонки за чемоданами и обвинения тех, кто вам помогает, в воровстве. Ужас…  Мы хотели уже вызвать полицию. Вас спасла одна постоялица отеля, владеющая русским. Она внесла ясность.

— Да уж…  Какая хорошая женщина попалась…

— Кстати, вы меня очень удивили, когда сегодня заговорили на французском. Почему вы не сделали этого вчера?

Черт! Почему люди рассказывают мне о событиях, которых я не помню? Все опять, как всегда…  Мрак. Определенно с галлюцинациями нужно что-то делать…  Что это было? До белочки напился? Получается, что не только казнь, но и поездка на такси — бред моего больного воображения.

— Вы ошиблись, наверное, — возразил я, оставляя без ответа ее последний вопрос. — Я приехал вчера на такси и не знаком с тем человеком. К тому же совершенно этого не помню…  Ни вас, ни разговоров…

— Нет ничего удивительного в том, что вы не помните. Простите за прямоту, месье, — отозвалась она, принимая невинный вид. — Больше не буду вас отвлекать глупыми предположениями. Может, сделать запрос в службу безопасности? Они предоставят вам видеозаписи с камер наблюдения на этаже. Не желаете подождать в холле? Я могу распорядиться, чтобы вам принесли кофе и горячие круассаны. Это займет не более пятнадцати минут.

— Спасибо, но у меня нет столько времени. Я посмотрю позже, когда вернусь.

— Как вам будет угодно.

— Большое спасибо! — поблагодарил я Ребекку и отправился на Эйфелеву башню.

— Всегда рада вам помочь, месье Ветров!

* * *

Я брел по велосипедной дорожке на авеню Нью-Йорк. Вдоль живописной набережной Сены, по которой плыли громадные экскурсионные корабли, под завязку набитые туристами. Толпа путешественников гудела. Приветливо махала руками. Щелкала фотовспышками со скоростью, близкой к стрельбе из автомата Калашникова. Мысли не хотели приходить к общему знаменателю.

Что же я в итоге имею? Да ничего я не имею…  Поверить во внезапную похмельную амнезию я еще могу, но что делать со всем остальным? Кто мне написал это непонятное послание? Если даже предположить, что мой неизвестный вчерашний друг…  который по-русски с трудом говорил.

Нет…  Явный бред. Как он тогда накалякал? По кому мне не скучать? Зачем? Что мне хотели сказать?

В таком глубоком раздумье я незаметно прибыл к пункту назначения. Как выяснилось, раньше времени. По этой причине я сейчас стоял в толпе у закрытых дверей на подъемник. «Железная дама» была недоступна.

Народу собралось прилично — плюнуть некуда. Стрелка на часах легонько щелкнула и переместилась на половину десятого. Двери открылись. Основная человеческая масса потекла по лабиринту из легких ограждений прямиком к кассам. Оставшаяся же часть, в которой оказался и я, пошла напрямую к подъемникам, сжимая в руках заветный электронный билет.

Прозрачный лифт из закаленного стекла набился людьми и поехал вверх. С каждым метром я выхватывал из пространства все новые и новые горизонты Парижа. Чудесное Марсово поле с геометрически правильными прямоугольниками травяных газонов и кругами насаждений. Его разрезал напополам черный асфальт улицы Сент-Доминик. Люди казались не больше муравьев. Вдалеке за полем виднелось здание Военной школы и величественная угольно-черная глыба башни Монпарнас. Чуть левее сверкающий в солнечных лучах золотой купол Дома Инвалидов, затерянный в пестроте строений с замысловатыми формами стен и крыш. Неописуемая красотища!

Вновь слышались щелчки затворов фотоаппаратов и беспрестанно били в глаза яркие вспышки. Как прожектора со стробоскопическим эффектом в ночном клубе в разгар вечеринки. Одурманенная от впечатлений голова и быстро вращающие глаза с трудом поспевали за командами головного мозга. Он пытался поглотить всю открывшуюся перед ним панораму, не пропуская ни одной крошечной детали. Ни самого маленького двора, ни узкой улочки, ни даже неказистого деревца.

Жаль, что Лены со мной не было, и она не видела всей этой лепоты…  Интересно, где она сейчас? Есть в этой обертке под названием «Селезнева» все-таки что-то «чудно завернутое», неподвластное пока моему разуму…