Химера (СИ)

— Спасибо, а кто такая Елена?

— Начнем мы, пожалуй, с другого, но и до нее доберемся, — подмигнув зеленым глазом, сказал старик и поудобнее устроился на диване, положив ногу на ногу.

— Величать меня можешь Альфред, без всяких сокращений. Я это ненавижу и буду сразу брызгаться ядовитой слюной, словно африканская кобра. Титуловать меня босс и его производными тоже не стоит. Здесь нет строгой субординации, приветствуются дружественные отношения. Захочешь польстить — называй просто царь. Все понятно? — договорил он и по-детски заразительно засмеялся.

— Да! — сказал я и поддержал его смех скромной улыбкой.

— Какая работа, я думаю, ты примерно понял. Основная задача — найти, оценить, привести к достойному виду и продать желающим уникальные вещи. Несмотря на то что они бесценны, цена, конечно, у них все-таки есть. И это наш хлеб. Иногда с маслом. А иногда даже с красной икрой. Звучит прагматично, но таковы реалии жизни. Одним созерцанием красоты сыт не будешь. Так вот, к чему я это все…  Твоя работа самая важная — будешь искать раритеты под моим чутким руководством.

Нарисованные перспективы мне нравились, а догадаться, чем зарабатывает на жизнь Рихтер, было весьма нетрудно.

— Вы занимаетесь оценкой?

— Для безумных и опасных поисков я уже слишком слаб и стар, годы берут свое. Для реставратора у меня излишне «кривые руки» и нет усердия, а продавать мне не позволяет совесть. Она у меня кристально чистая, словно горный ручей. Так что ты прав, эта работа — моя прерогатива. Это единственное, что я еще могу делать, и очень хорошо.

— А кто остальные люди в цепочке? И где они?

— Про Елену ты уже слышал. Она специалист по реанимации умирающих экземпляров и по совместительству гениальный дизайнер. Все, что ты видел в доме, это воплощение ее заветных фантазий, в которые она вложила кусочек своей души. Я наблюдал за твоей реакцией на окружающую обстановку. Конечно, я не могу забраться в чужую голову, но уверен, что ты все еще под впечатлением. Или как говорят, в полном восторге. Созданная атмосфера действует на всех, посещающих мою скромную обитель впервые. На каждого по-своему, но для всех ярко и эмоционально.

— Не буду врать, я удивлен! — сказал я и искренне улыбнулся. — Может, расскажете о ней что-нибудь еще?

— Жгучая брюнетка непередаваемой красоты. Обладает невероятно острым, даже сверхъестественным умом и фантастическим талантом. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать восхищенные отзывы от старика, теряющего рассудок и пускающего слюну на пол при встрече. У тебя еще будет время познакомиться с Еленой, но сейчас она отсутствует. В очередном отъезде по делам, которые меня не касаются. Девушка-кремень — это самое подходящее для нее описание, в нем заложена квинтэссенция ее сущности. Она добивается своего любой ценой и не знает поражений. Мне повезло, что я нашел эту умницу. Или, вернее, она меня нашла. Хотя эта встреча была скорее закономерностью, которую я заслужил, чем случайностью.

— Вы меня заинтриговали. Не знал, что ангелы спускаются с небес.

— Ты преувеличиваешь…  Хотя в этом отчасти виноват я. Заразил тебя впечатлениями о ней.

— Не думаю, что это заразно и передается воздушно-капельным путем, но увидеть ее мне действительно хочется.

— Всему свое время…

— Бесспорно! Вы не рассказали мне еще об одном человеке. Кто-то должен все это продавать, чтобы несбыточные мечты становились явью.

— Какие еще мечты?

— Ну, не знаю…  разные. Машина, квартира, дача…  Ну, или океан денег, к примеру…  У каждого они свои.

— Владимир, я никогда не стремился заработать целый океан денег, потому что бездумно не преклоняюсь перед богатством и не стану рабом хрустящих бумажек с изображение ушедших правителей мира. Можешь думать, что мне не позволяет вера…

— Какое у вас вероисповедание? — спросил я Рихтера, немного насторожившись.

А ведь я действительно о нем ничего не знаю. Вдруг он законспирированный адепт «Белого Братства». Только в секту мне еще не хватало угодить!

— Я верю только в себя самого. Можешь считать меня закоренелым атеистом. Я отрицаю культ денег, созданный человечеством. И всю их чертову магию, — завелся Альфред и импульсивно теперь размахивал руками, вставая, а затем вновь садясь на диван. — Все мысли в голове, решения, цели большинства на этой умирающей планете фокусируются лишь на этих грязных банкнотах, в ущерб всему остальному. Но люди не становятся в итоге от этого ни на йоту счастливей, и к тому же теряют собственную свободу. Подменяют ее неизлечимой зависимостью к преумножению нажитых богатств. Загоняют еще один гвоздь в гроб своей еще сопротивляющейся души. Человечишки готовы ради них лгать, обманывать, предавать, перегрызать друг другу глотки. И это все ради еще одной горстки звонких монет…  При этом они не испытывают никакого чувства, кроме эйфории, от удовлетворенной лишь на время алчности, проживая жизнь в полной гармонии с такой моралью. Ни любви, ни тоски, ни жалости…