Химера воспитания

И счастливая от такого восьмимартовского подарка мама будет пробовать приготовленное сыном-дошкольником кушанье, и, поблагодарив за завтрак, скажет: «Ты знаешь, сын, все – замечательно, и будет совсем здорово, если макароны еще и отварить перед поджариванием».

Дочка такого, конечно же, не сделает, ведь у нее изначально несколько иные представления о кулинарии, но – не беда: она тоже найдет, чем поздравить маму с праздником, и это тоже будет и неожиданно, и радостно.

Ведь друг познается не только в беде, но и в радости.

А друг, как сказал почти две тысячи лет назад Марк Фабий Квинтилиан, это тот, кто стремится помочь, даже когда не может.

Друг же помогает другу безо всякого расчета на благодарность.

На то он и друг.

Будь то мама или папа, сын или дочка.

И не будет ни папе, ни маме благодарности – ни от сына, ни от дочки за пусть даже продиктованные самыми благими намерениями воспитательные акции, тем более, если последние сопряжены с предположением, что сын или дочка могут совершить нечто недостойное.

Подобного рода предположение уже само по себе есть жестокое оскорбление и мерзопакостное унижение.

Разрушающее и чрезвычайно хрупкие и ранимые доверительные отношения между людьми, и их дружбу как взаимопомощь без каких бы то ни было претензий и расчетов на благодарность.

И любые попытки оправдаться, по крайней мере, в отношении своего ребенка-подростка тем, что, дескать, «мал еще свой характер показывать», обернутся тем, что когда, наконец-то, он станет не-мал, мало от него не покажется.

Никому.

Родителям – в первую очередь.

И кого родителям тогда в том винить?

А некого.

Кроме самих себя и осуществляемого ими Воспитания.

«Так что же это такое?!», – с чувством собственного задетого честолюбия воскликнете Вы, уважаемая Читательница.

«Что, я должна буду спокойно и равнодушно смотреть, как мой ребенок, моя кровинушка, будет пить, курить и сквернословить, нарушая общественный порядок и терзая душевный комфорт матери? Так, что ли, по-Вашему?!».

Не так.

Конечно же, не так.

И совсем уж не так, как зачастую представляют себе свою родительскую миссию ретивые папаши и мамаши, рьяно радеющие о благонравии и благолепии своих дитятей.

Представьте, например, что Вы решили проводить систематическую профилактическую воспитательную работу «среди» Вашего ребенка.

Предыдущую попытку Вы предпочли счесть неудачной, списав свое воспитательное фиаско на проявленную Вами горячность, вызванную форсмажорностью предшествующих ей обстоятельств.

На сей раз Вы уже спокойно усаживаетесь сами, и предлагаете сделать то же самое Вашему ребенку-подростку.

«Сынок» («доченька»), – доверительно и проникновенно, с нотками строгости и, одновременно, крайней заботливости в голосе произносите Вы.

Умудренный опытом предшествующих общений с Вами, начинающихся именно с такой прелюдии, Ваш ребенок, чрезвычайно вежливым тоном произносит: «Минуточку», – и идет в свою комнату, откуда возвращается с толстой тетрадкой «в клеточку» и с шариковой ручкой, наполненной первоклассной пастой для письма.

«Я – весь внимание», – дескать.

Теперь Вы будете изрекать, а воспитуемый Вами ребенок-подросток будет конспектировать изрекаемое Вами.

Со всем возможным усердием.

О чем еще может мечтать воспитующий!

Казалось бы.

Однако по прошествии после этого совсем немногого времени некие доброхоты сообщили Вам, что с Вашим ребенком случилось нечто совершенно невероятное!

То, что по всем Вашим рассуждениям и умозаключениям ну просто никак не могло случиться.

Оказалось, что Ваш, со всем возможным тщанием и старанием холимый и лелеемый, опекаемый и оберегаемый ребенок в компании своих одноклассников и не только… нюхает клей!

Марки… впрочем, не будем предоставлять бесплатную рекламу продукции фирмы-производителя клея.

«Как!!!», – воскликнете Вы в неподдельном ужасе.

Очень просто: одевает на голову полиэтиленовый пакет, открывает емкость с клеем, и – нюхает.

«Этого не может быть!», – со всей доступной Вам твердостью и убежденностью заявляете Вы.

Вот-вот.

Именно так, теми же самыми словами и с той же интонацией заявил некий посетитель зоопарка, впервые увидев жирафа.

Вы тут же заводите своего ребенка в помещение, бывшее когда-то просто комнатой в Вашей квартире, но теперь уже Вашими усилиями в одночасье превратившееся в инквизиторско-гестаповскую камеру пыток, и начинаете свой пылкий и гневный допрос.

По сути – пытку Воспитанием.

Вернее, пытаетесь ее начать.

И тут Вас подстерегает нечто уж совсем непредвиденное.

Вместо того чтобы стенать от раскаяния, заламывая себе руки и рвя на себе волосы, Ваш ребенок совершенно спокойно произносит всего одно слово: «Минуточку».

Затем удаляется, и… возвращается.

Уже не с пустыми руками.

Неся в них, как священную реликвию,… что?

Никогда не догадаетесь.