Химерная ДНК (СИ)

— В пар-рк! На пр-рогул-рку! Я бер-ру! Бер-ру! Супер-р-Звер-р! Не пр-лачь! Не надо пр-лакать! Я бер-ру!

— Где супер-звер? Найди супер-звера!

Быстрый топоток по коридору, хлопанье двери. Стук чего-то опрокинутого — судя по звуку стул, упал на что-то относительно мягкое, звук глухой. Мужчина рядом вздыхает, бормочет:

— Заманала ты меня совсем. Когда ж ты сама жрать-то начнешь?

Но в голосе злости почти нет, только усталость. Губы раздвигает носик поилки, постукивает о зубы. Можно не разжимать — и послушать, как он будет ругаться. Монотонно. Устало, на автопилоте.

Дэлла разжимает зубы, делает глоток. Пусть их. Быстрее уйдут. Быстрее вернутся.

И, может быть, выпадет шанс…

Когда они оба уходят и лифт шуршит вниз, Дэлла открывает глаза и улыбается. Закидывает руки за голову, глубоко вздыхает. Нет, сегодня встать она пытаться не будет, хватило вчерашнего. А дыхательный комплекс можно сделать и лежа.

Нужно сделать. И, может быть, что-нибудь еще. Это не так уж и сложно, если есть цель. А цель у Дэллы есть. Маленькая рыжая цель. Которая не хочет, чтобы «супер-звер» плакал.

Ты полагаешь, офицер Ковалев, что если Дэлла валяется на твоем диване, вся такая вроде бы беспомощная и не могущая самостоятельно даже ложку до рта донести — то ты победил? Не дождешься. Регенерация идет в штатном режиме, уровень энергии уже почти что в норме, а та кормосмесь, что ты набодяжил, — отличная жрачка, хоть по вкусу и напоминает жидкое куриное дерьмо. Но для ускоренного восстановления само то. Ай, спасибо тебе, офицер Ковалев. Добрый папочка, аж умилительно…

Только вот почему в ДНК этого мальчишки нет ни единого твоего гена, а, офицер Ковалев? Анализаторы не ошибаются, а ты — заботливый медбрат, но перчаток не надеваешь. Всю Дэллу своей ДНК обмацал. И — никаких совпадений. С Аликом.

А вот с самой Дэллой у Алика совпадение 76%, и это уже одной митохондриалкой не объяснишь, тогда бы около полтинника было, плюс-минус чуть, но никак не четверть. И однако же — вот, с датчиками не поспоришь.

И значить это может только одно — Алик не сын девочки-DEX’а и человека (и уж тем более не сын DEX’а ХУ и человеческой женщины). Алик вообще не сын киборга — Алик его клон. Что, в свою очередь, значит, что этот ребенок тебе совсем чужой, офицер Ковалев.

И вот в таком случае, офицер Ковалев, ответь на простой вопрос — зачем он тебе сдался?

***

========== Вадим. Игр-рать! ==========

— Успокойся, Вадик. Ты все делаешь правильно. Ну сам посмотри — шрамик розовый уже, бледнеет потихоньку. Личико тоже розовенькое и уже совсем-совсем не похоже на скелет. Черепная кость благополучно срослась, выздоровление идет нормально…

— Нормально?! Где тут нормально?! Почему она до сих пор не приходит в себя? Ты же говорил — очнется дня через три, неделя максимум! А уже третья идет! Неделя! Третья!

— Вадик, ну что я могу сказать… человеческий мозг — штука темная. Можно только ждать и надеяться.

— Сколько ждать? У меня отпуск кончается!

— Вадик, мы бы могли помочь…

— Нет! Стасу ни слова!

— Ладно. Ладно… но я бы мог попросить Дэна, и он бы так построил маршрут, чтобы словно случайно оказались бы рядом, ну и…

— Нет!

— Ладно, ладно…

— На сегодня с процедурами все? Тогда я перейду на кухню, мне тут неуютно как-то. Словно она подслушивает.

— Вадик! Это суеверия! Ни человек, ни киборг не могут ничего слышать, если находятся в коме, а процессор у нее в спящем режиме, ты же проверял!

— Все равно…

Голоса удаляются. Хлопает закрывшаяся дверь. Дэлла продолжает лежать неподвижно, только бледные губы трогает чуть заметная улыбка. Это очень удачно, что ты такой параноик, офицер Ковалев, и не любишь слишком долго находиться в этой комнате. И удачно, что ты так веришь датчикам, которые легко обмануть, закольцевав поступающую информацию, — особенно вот такие датчики, на коленке сделанные из обычной бейби-следилки. Можно расслабиться и даже размяться. А ты ничего не заметишь.

А еще более удачно, что ты купил второй коммуникатор, чтобы не таскать тот, что на кухне, постоянно в комнату и обратно, он все-таки домашний, не портативный. Тяжеловатенько. И что запараллелил их — тоже удачно. Теперь подслушивать стало намного проще.

Дэлла прислушалась, но быстро потеряла интерес.

— …рефлексы… ну, рефлексы частично в норме, после блокатора и такой-то травмы, сам понимаешь… уровень гемоглобина… уровень белка… глюкоза… ну да, ну да… А что ты хотел, Вадик, это же не порезанный пальчик…

Обычный треп. Можно оставить маячок на тревожные слова, а остальное пометить как белый шум, чтобы не отвлекало. Ей было о чем подумать.

Хотя бы о том, что этот ребенок тебе чужой, офицер Ковалев. Ты не имеешь на него ни малейшего права.

Или о том, что все люди разные.

И не люди тоже

Вот, например, этот мелкий и рыжий, что сопит, протискиваясь в узкую дверную щель и стараясь сделать это так, чтобы его не услышали мужчины на кухне. Осторожно подтягивает дверь, закрывая (Дэлла наблюдает за ним сквозь ресницы). Оглядывается, на цыпочках подбегает к дивану. Упирается ладошками в валик совсем рядом с головой Дэллы, сопит. Шепчет жарко: