Химеры (СИ)

И, если его не обманывала память, она должна была начаться именно сегодня. Марк чувствовал, как начинает жечь между ягодиц, как сводит бедра. Вот только Аура все не было. Марк коротко рыкнул, покусал зудящие губы и перевернулся на живот. В душ он сходил двадцать минут назад, но стало только хуже. Мягкая ткань домашнего костюма раздражала, температура повышалась, и Марк, помянув мужа и всю его родню, знакомство с которой ему, кстати, в скором времени обещали, приподнялся и стянул штаны с бедер. Сдавленно застонал, потершись о постель напряженной плотью, и раскинулся звездой, приподняв зад, чтобы было хоть чуть-чуть полегче. Можно было перевернуться на спину, но тогда смазка начнет вытекать, а пока она хоть как-то унимала жар и легкий зуд. Но долго он не продержится.

- Марк? – голос Аура сквозняком прошелся по спальне, и Марк мгновенно развернулся. Зашипел от ощущения влаги между ягодицами и облизнул губы. То, как произносил его имя супруг, заводило с пол-оборота.

- Время пришло, - хрипло произнес он, и обычно мерцающий щит Аура застыл, словно кусок сияющего льда. Миг – и он исчез, оставив после себя легкую дрожащую дымку, которая растворилась без следа. Марк подполз к краю постели, жадным взглядом изучая уже обнаженное тело супруга. Светлая кожа, темные узоры, похожие на татуировки и – боже, да! – крылья.

- Иди сюда, - севшим голосом произнес Марк, протягивая ему руку. Сознание уплывало все дальше, кровь ускоряла свой бег в венах, порождая шум в ушах, а он все смотрел и смотрел, безмолвно прося: Иди, ну иди же…

И только выдохнул с облегчением, когда Аур шагнул вперед.

…Он кончил, когда Аур первый раз коснулся его губ своими. Прохладные, упругие – они словно послали заряд в тот отдел мозга, который отвечает за удовольствие, и Марка выгнуло от мгновенного оргазма.

Второй раз случился, когда сухой, чуть шершавый язык Аура прошелся по его соску. Третий – когда добрался до входа в тело. Марк стонал, вскрикивал, извивался на кровати, то пытаясь отстраниться от слишком острых ощущений, то стремясь им навстречу. Сознание еще пыталось напомнить, что рядом – не человек, но жар быстро заставил его умолкнуть. А когда Аур развел его бедра еще шире – рассудок Марка отключился совсем.

Марк не достался мужу девственником, любил секс и охотно им занимался, но сейчас все было по-другому. Аур словно одним своим присутствием усиливал все ощущения в тысячу раз. Он был неумолим, почти безжалостен и властен. Но ни одно его касание не приносило боли, только удовольствие. Марк чувствовал себя марионеткой в его руках, способной только умолять о большем. По бедрам текло, низ живота почти сводило судорогой, а Аур все терзал и терзал уже припухшие соски, то лаская их языком, то сминая губами. Отвлекая от того, что творили его длинные узкие пальцы в его теле. Марк хотел, было, сказать, что он течет, что готов принять его, но Аур только накрыл ладонью его губы, продолжив свою сладкую пытку.

Марк шептал, плакал, умолял о разрядке, и когда Аур наконец толкнулся в его тело - не смог удержаться от вскрика. Член химеры был тоньше, длиннее и тверже, гораздо тверже, и Марк с протяжным стоном насадился на него, подался вперед, стискивая плечи и глядя жадным, затуманенным взглядом то в лицо супруга, то на колышущиеся за его спиной крылья. Жарко… невыносимо. Запах смазки пряный, сильный.

- Аур… - мыслей не было, только инстинкт и желание, океан желания. Касаться, гладить, целовать, принимать глубже. Загорелись узоры на коже химеры, засияли светом чистой энергии, запульсировали в такт мощным, глубоким толчкам. И в один момент всего этого вдруг стало слишком много.

Марк взвился, вжался всем телом в любовника и почувствовал, как поднимают его сильные руки. Застонал болезненно, сладко и откинул голову, глядя широко раскрытыми глазами на то, как распахиваются крылья, а потом обнимают его, обволакивая темнотой. Голова закружилась на миг, но ощущение растущей внутри плоти смыло все. Под веками вспыхнуло, и это было последним, что запомнил Марк.

…Реальность возвращалась постепенно, словно нехотя. Сначала пришла тянущая боль пониже спины, потом – тепло. А потом и свет проник через плотно сомкнутые веки.

- Ты проснулся, - не вопрос, констатация факта. Спины коснулось что-то влажное и теплое. – Прости, я должен был предупредить тебя.

- О чем? - Марк попробовал пошевелиться и застонал. По нему словно катком проехались, но ощущение легкости было приятным. А еще он чувствовал, как течет по венам удовольствие. И все? Его течка обычно длится не меньше двух дней, а тут одной ночи хватило?

- О слиянии разумов. Ты мог потребовать, чтобы я этого не делал.

Марк фыркнул:

- Ничего, мне нечего скрывать.

- Определенно.

Марк потерся щекой о подушку и распахнул наконец глаза. Пару мгновений смотрел на сидящего рядом супруга, а потом улыбнулся и, подарив короткий поцелуй, осторожно погладил крылья, не скрывая восторга. Кажется, у него появился новый фетиш.

- А у наших детей будут такие?