Химеры урочища Икс

— Валерий, там — яма!

Да, это были долгожданные следы: ямы искусственного происхождения. Той, в которой нашли шар, или не той — мы не могли пока знать. По срезу четко было видно, что горизонтальные слои слева и справа вдруг обрывались и посередине раскопа шла полутораметровой ширины полоса почвы однородного состава. На расстоянии 85 сантиметров один от другого торчали два кола.

Итак, углубления на осарках — это действительно рукотворные ямы. Еще один результат. Черт побери, все реже и реже, говоря о зоне, мы вынуждены прибегать к спасительным оговоркам типа: "..если зона действительно аномальна…" или"…если углубления — это действительно остатки картофельных ям…" Есть результаты, есть! Вот она — яма. Одна из четырех подозреваемых. Ничего, вскроем все четыре! Будем искать трубу даже под водой!

Зарисовав срезы обоих раскопов, мы бросили все силы на яму № 13. Это был раскоп-3. Шли вторые сутки нашего одиночества вдвоем. Мушара в раскопках участия не принимала.

Вечером, усталые, мы разделили остатки хлеба: на завтра его оставалось очень, очень мало, а на сегодняшний ужин — и того меньше. Сам ужин состоял из одной банки рыбных консервов, которыми мы поделились с Мушарой. Хотели мы того или нет, но завтрашний день должен был стать последним днем этой экспедиции.

В животах и так уже постоянно "подсасывало". Поколебавшись, скромный Борис, желая увеличить калорийность нашей трапезы, достал спиртное.

Странным, очень странным было это пиршество вдвоем, среди болот и озер, в ста метрах от развороченных осарков. Закуски отчаянно не хватало. Мне вспомнился гусевский "шпунтик" двухлетней давности: как давно это было и как мало мы тогда об этом месте знали! Какой недосягаемой казалась мечта "копнуть" здесь! И вот задуманное сбылось. Сколько тревог и хлопот! Беготни и уговоров!

Сомнений… Страхов.

Человек может все — я убедился в этом. Главное — сильно захотеть. Очень сильно! Если это сделать, то исчезнет разница между идеей и исполнением: принятие идеи к исполнению станет равносильным ее исполнению, с тем лишь отличием, что одно идет за другим с интервалом в два года или двадцать лет это неважно: лишь бы жизни хватило. Я могу все — как и другие. Если сильно захотеть — можно даже подняться в воздух… Но надо об этом знать.

Не умозрительно, но так вот — практически, убедившись в действенности своих умозрительных заключений или чужого опыта. А значит… значит, будет исполнено все, что мы задумали. За эту экспедицию мы вырыли 85 тонн земли больше, чем рассчитывали. А надо вырыть 300. И будет 300! Каков окажется результат — неизвестно, но… нельзя ли заказать к исполнению и результат?.. Сильно "захотеть" его… Может, правы Стругацкие-то, и есть Зона и Шар, исполняющий желания… Сказал ведь Михаил своей камере: хватить снимать — и она остановилась. Совпадение? Возможно. Но сколько же раз — Господи! сколько раз! — реальность совпадала с фантастикой, написанной за десятки и сотни лет до этой самой реальности…

Зона! мы просим тебя: дай нам Шар! Надо. Мы улучшим эту полузагубленную, захлебнувшуюся в человеческой крови, злобе, тупости и ненависти Землю и само человечество, тысячелетиями дерущееся из-за куска хлеба и не подозревающее о своих истинных богатствах…

Молчит Зона. Трещит пламя в печи и оплывают свечи на столе. Скуден наш ужин. Но ведь истинно, истинно сказано: "Блаженны нищие духом… Блаженны алчущие и жаждущие правды…"

А результаты… результаты будут. В любом случае — мы в этом убедились. Мы счастливы сейчас и будем счастливы в будущем. Все остальное — лишь мелочи, лишь детали…

14

Весь следующий день мы работали как окаянные. Был сделан крепеж раскопов-1 и -2. На осарках следовало навести порядок: унести с них множество наших вещей, сложить в кучи ветви и неценные находки. С раскопом-3 можно было и не успеть.

— Борис, этот раскоп если и закончим, то уже поздно: из-за темноты невозможно будет обмерить и зарисовать срезы. Может, накопаем ямок через полметра и строение срезов проследим по ним?

— Нет. Копать — так уж в полный профиль и до воды, — ответил Вихрев. Такого самопожертвования я не ожидал.

— Хорошо. Ты устал — иди приготовь суп и вскипяти чай, а я покопаю…

Я спустился в раскоп. Копать было неудобно: землю приходилось выбрасывать лишь на одну сторону, чтобы не засыпать то место, которое нам предстояло докопать в следующем году, да и на одну сторону бросать землю нужно было так, чтобы не завалить знак — точку установки теодолита. Земля была влажная, тяжелая, швырять ее приходилось с силой и подальше. Постепенно я докопался до воды и стал расширять свою "акваторию".