Химеры в саду наслаждений

— В основном из нее сыпалась очень энергичная ненормативная лексика. Все по поводу «того придурка Пирса», который выключил ее с помощью какой-то дряни и чуть не утащил с собой, как Муху-цокотуху. Что вы обо всем этом думаете, босс?

— Думаю, что заказчик активизировался. Что произошла новая попытка похищения. Не кнутом, так пряником. Зная крутой нрав Даши и ее привычку, чуть что, палить из пистолета, на сей раз ее попробовали обольстить. И, кроме того…

— Что?

— Вот что, Арина. Дайте-ка мне адресок в Лялином переулке! Пора выяснить, в чем там дело. А то слишком много загадок! И ни на одну из них мы не находим пока ответа.

— Лялин переулок? Пожалуйста. Диктую адрес.

— Кажется, пришло время навестить таинственную квартирку, — заключил Дамиан.

ГЛАВА 20

Окна были незашторены, но темны. Однако слава приборам ночного видения! Стоя в подъезде противоположного дома, Дамиан навел бинокль на окна таинственной квартирки в Лялином переулке. И хотя сыщика не должно смущать ничто в его профессиональной деятельности, несколько смутился.

Это были они. Прелестные и юные. И отнюдь не невинные. Даша и Леша Карсавин.

— Так я и думал, — пробормотал детектив. — Надо было раньше догадаться! У них ведь тогда начался страстный роман… Потом Карсавин исчез, а Даша не вылезала из этой квартиры. Что еще могло заставить молодую темпераментную девушку проводить столько времени взаперти? Но неужели все в курсе? И Лащевский, и родители… Все, кроме меня? Возмутительно! Понятно: решили, раз ты сыщик, сам и догадайся.

Подождав немного, Дамиан не торопясь зачехлил бинокль, вышел из подъезда, перешел дорогу… И вошел в дом.

«Мне, конечно, очень неловко беспокоить вас в такое время… Но время не ждет, господа!» — приготовил детектив приветственную речь.

Дамиан надвинул шляпу так, что поля ее закрывали лицо, и позвонил в дверь. Было слышно, как за стеной, очевидно, в ванной комнате, льется вода.

Никто не открывал. Филонов позвонил еще раз.

— Кто там? — раздался наконец молодой мужской голос. Очень ему знакомый.

— Лащевский! — ответил Дамиан.

— Кто это такой, Лащевский? — зевнув, поинтересовался мужчина за дверью.

— Не валяйте дурака, Алексей. Открывайте!

Дверь открылась, не слишком поразив Дамиана «открытием». Каламбур. На пороге съемной Дашиной квартирки стоял не кто иной, как помощник адвоката Леша Карсавин. Собственной персоной.

— Кажется, нам надо поговорить, — хмуро предложил Филонов. — Надеюсь, вы расскажете все без утайки?

— О чем поговорить? — Молодой человек смотрел на детектива с искренним изумлением. — Кто вы?

— Послушайте, Алексей, может, хватит дурака валять?

Однако Карсавин с прежним и, кажется, абсолютно искренним недоумением разглядывал Дамиана.

— Довольно ломаться, Алексей, — повторил Филонов.

— Оставьте его в покое! — В дверях ванной комнаты появилась, кутаясь в махровый халат, певица Даша с мокрыми волосами.

— Оставить в покое? — возмутился детектив.

— Он ничего не помнит.

— То есть?

— Его сбила машина. Кажется, это называется амнезией.

* * *

К счастью, сокрушительной силы удар, подкинувший Карсавина в воздух, как океанская волна, мечта серфера, не причинил ему особого вреда. Удар был сильным, но пришелся все-таки по касательной: Алексей, извернувшись, успел отпрыгнуть. И сгоряча почти сразу же вскочил на ноги.

Его сшибла машина! Причем намеренно! Если бы он не увернулся, точно уже распрощался бы с жизнью…

«Но в чем дело? За что? — И Леша вспомнил предупреждение детектива Дамиана Филонова. — Неужели я напал на какой-то след? Может, из-за инокини?»

Леша огляделся по сторонам. Кошмар продолжался — сбившая его машина возвращалась!

Между тем последствия удара, на который он сгоряча не обратил внимания, давали себя знать. Спасаясь от машины-убийцы, Карсавин, хромая, отбежал во двор. Прислонился, задыхаясь, к стене дома… и потерял сознание.

Очнулся Карсавин на асфальте среди мокрых желтых листьев. Оттого, что зазвонил его мобильный. Еще не разобравшись, где он и на каком свете, Леша автоматически приложил трубку к очень холодному — «Ужас, может, я уже помер?» — уху.

И услышал милый девичий голос.

Голос в трубке произнес:

— Я соскучилась.

На что Леша едва смог прошептать не менее холодными, чем уши — вот оно каково на том свете! — губами:

— А я, кажется, убит…

Убит Карсавин не был. Он не был даже толком ранен. Так, хромал немножко.

Но шок от удара — или от страха? — вызвал амнезию. Когда он очнулся после обморока, в его памяти образовались странные провалы. Леша помнил, что был удар, только он не помнил, что он Леша. Не помнил, кто он, как его зовут, где его дом… Ну и так далее. Что-то помнил, а что-то нет. В багаже его памяти обнаружились пропажи. В некоторых местах память напоминала чистый лист.

Правда, молодой человек, кажется, узнавал место, где находится: мелькали какие-то обрывки воспоминаний — счастливые, распаренные после бани люди, веники, поликлиника… переулок…

И когда взволнованный девичий голос в трубке спросил: «Что случилось? Где ты?», он ответил:

— Удар… Машина… сбила… — И назвал переулок.

Даша примчалась на место происшествия минут через пятнадцать.